была рядом. Сашка чувствовал ее, но не находил. Уже быстрее он мысленно оглядел, приникая к каждому предмету, горницу, теткину комнату, кухню, двор. Безрезультатно. И это казалось тем более удивительным, что, пользуясь способностью концентрироваться, он умел находить любые утерянные или убранные вещи. Сашка еще раз постарался дотянуться до всех укромных уголков дома и внезапно наткнулся на темное пятно. Ничего не исходило оттуда, но поиск пятно чувствовало.
– Товарищ солдат!
Сашка открыл глаза и увидел перед собой Илью Степановича, который насмешливо улыбался и протягивал кухонный нож.
– Изволите спать на посту? Ну-ка выполните одну из главных мужских обязанностей! Порежьте, пожалуйста, хлеб.
Сашка кивнул, взял нож, встал к столу. Хлеб, лежавший на согретом мартовским солнцем подоконнике, приятно хрустел под пальцами. Парила откинутая на тарелку картошка. Поблескивали среди укропных венчиков соленые огурцы. Сашка отрезал один кусок, второй, надавил сильнее и выронил нож! Лезвие не удержалось внутри деревянной ручки, вывернулось на заклепке и острым краем рассекло мякоть ладони между указательным и большим пальцем.
– Э-э как ты неловок! – воскликнул Илья Степанович, выхватывая у Сашки окровавленный нож.
– Что случилось? Родненький мой! Как же так? – запричитала вбежавшая со двора тетка.
– Все в порядке, – попытался успокоить ее Сашка, поднимая руку, чтобы остановить кровь. – Нож сломался.
– Да что же это такое?! Беда за бедою! – запричитала тетка, выдвигая ящик буфета и копаясь среди пузырьков и таблеток. – Прямо как напасть какая!
– Это разве беда? – не согласился Илья Степанович. – Это еще пока не беда. Для настоящего мужчины – комариный укус. Да и урок. Держи кухонную утварь в порядке. Как оружие.
– Какое оружие? – продолжала причитать тетка, заматывая Сашкину кисть найденным бинтом. – Я этим ножиком чего только не резала, мясо мороженое рубила, а приехал Сашенька, он тут же сломался. Разве не напасть? Ну как, нормально? – Она тревожно заглянула Сашке в лицо.
– Нормально, тетя Маша, – улыбнулся в ответ Сашка, потирая забинтованную ладонь. – Видите, оказывается, на гражданке опасней, чем в армии.
– Ты просто в армии еще пока настоящей не был, – заметил Илья Степанович, насмешливо хмуря брови. – Похоже, Марья Алексеевна, тесак ваш свое отслужил. Выбрасывать надо.
– Чего это выбрасывать? – не согласилась тетка. – Ты его, Илья Степаныч, во дворе на полати положи. Я ручку изолентой обмотаю, он еще сгодится. Хоть в огороде что порезать, хоть за грибами сходить.
– Как знаете, – покачал головой Илья Степанович и вышел во двор.
– Ну, – посмотрела в глаза Сашке тетка. – Успокойся. Ты хоть не признаешься, но я вижу, трясет тебя всего. Мамку твою не вернешь, а жить надо дальше. А то я так тебя одного и дорогу переходить не
