изгнание? – спросил Холт со слабой усмешкой.
– Я знаю, куда ты отправляешься. – И кивнул в сторону навьюченного животного, терпеливо стоявшего позади Абеляра. – Ты взял с собой Тягая. Ты ведь едешь за Уиллом, правда?
Сначала Холт хотел все отрицать, но ему уже до смерти надоело играть роль. Для него стало огромным облегчением признаться в истинных мотивах своих поступков.
– Я должен, Джилан, – сказал он негромко. – Я ему пообещал. Иначе я не мог уйти.
– И ты решил отправиться в изгнанники? – В голосе бывшего ученика звучало недоверие. – А тебе не приходило в голову, что Дункан может тебя казнить?
Холт пожал плечами. На этот раз в его жесте не было никакой насмешки, лишь решимость.
– Я сомневаюсь, что он поступил бы так. Я вынужден был пойти на этот риск.
Джилан грустно покачал головой:
– Ну что ж. В изгнание или нет, я пойду с тобой.
Холт отвернулся. Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Надо признать, предложение заманчивое. Он отправлялся в долгий, тягостный и опасный путь, и общество Джилана, как и его меч, ему бы очень пригодились. Но юноша нужен был в другом месте, и Холт, уже обремененный виной за собственное дезертирство, не мог позволить бывшему ученику поступить так же.
– Нет, Джилан, тебе нельзя, – просто ответил он. Тот набрал в легкие воздуха, чтобы ответить, но Холт жестом попросил его молчать. – Послушай, я попросил отпустить меня на поиски Уилла, и мне сказали, что я нужен здесь. – Он сделал паузу, и Джилан понимающе кивнул. – Я рассудил, что здесь нужда во мне меньше. Но это мое личное мнение, и я могу ошибаться. Эта история с Фолдаром разворачивается совсем не лучшим образом. Нужно побыстрее с ним покончить: выследить, напасть из засады и схватить. И, честно говоря, из всех рейнджеров на эту работу, по-моему, ты подходишь лучше остальных.
– Кроме тебя самого, – возразил Джилан, и Холт признал его правоту. Самомнение тут было ни при чем: он просто согласился с истиной.
– Возможно, так и есть. Но это лишь подтверждает мои слова. Если мы оба уйдем, Кроули придется искать кого-то еще.
– Мне все равно, – упрямо ответил Джилан, связывая поводья в тугой узел, а потом снова распутывая его.
Холт мягко улыбнулся юноше:
– А мне не все равно. Я знаю, каково это – нарушить свое слово. Это наносит очень глубокую и тяжелую рану, поверь мне. И я не позволю тебе так поступить.
– Но Холт! – в отчаянии вскричал Джилан, и старый рейнджер увидел, что тот вот-вот расплачется. – Это я виноват в том, что покинул Уилла. Я оставил его в Кельтике! Если бы я не ушел, скандианцы ни за что бы его не поймали!
– Не вини себя за это. Ты сделал то, что должен был. Вини лучше меня за то, что я снарядил на задание юношу, достаточно отважного и честного, чтобы поступить так, как поступил он. И за то, что я научил его делать такой выбор.
Холт помолчал, чтобы посмотреть, какой эффект произведут его слова. Он знал, что Джилан колеблется. И старый рейнджер нанес последний удар:
– Разве
