амореи рано или поздно попробуют вернуть нас под своё имперское ярмо, герцог не сомневался ни секунды. Поэтому об армии была его первая забота. Он разослал верных людей в те части света, где меньше опасались амореев, – на острова эгейского архипелага, в Верингию и Каледонию, к склавинам и степным кочевникам. Ему нужны были сильные вои, но не такие, которые сражаются единственно ради звонкой монеты и мать свою готовы обменять на аморейские оболы. Само собой, бесплатно с амореями мало кто станет драться; осознавая это, мой государь опустошал запасы предков: всё золото и серебро, что оставалось, он направлял в оплату новых воев, а также на закупку снаряжения и провианта.
Тут тоже приходилось действовать умело, скрытно: купцы с иных земель к нам ехать опасались, а наших всюду притесняли, никто не продавал им ничего и ничего у них не покупал. Было яснее ясного, никак не обошлось без амореев! Известно, царствуют они в торговле, словно боги в Вальхальлле! Нам приходилось заводить дела исподтишка, через третьих лиц. На этом мы много теряли, на наших бедах наживались лихоимцы, но выбора у нас не было. Мы продавали дорогие вещи предков, взамен же получали шанс.
Особенно нам помогли эгейские пираты. Люди это странные, на мой взгляд. Начать с того, что многие среди пиратов были амореи, отверженные, как Ульпины, но, к счастью, вовсе не кудесники. Ещё среди пиратов обретался всякий сброд, будто со всех краев огромной Ойкумены; встречались там привычные нам греки, великие искусники морского ремесла, но были также удивительные люди с косым разрезом глаз, умеющие драться пальцами, точно ножами, и лазать по деревьям, как коты; ещё среди пиратов были черномазые, похожие на лестригонов-людоедов, и карлики, жующие траву, наконец, встречались там светловолосые гиганты, имеющие наглость утверждать, что мы, гордые галлы, от них произошли!
Эгейские пираты амореев опасались, поскольку против их военных кораблей пиратские посудины все равно что мужик с вилами против тяжеловооруженного рыцаря. Несмотря на своё подавляющее превосходство, амореи отчего-то позволяли пиратам жить и лиходействовать против аморейских же негоциантов. Изредка Империя устраивала показательные рейды на острова архипелага, но никогда разбойников не добивала. Как видно, тут опять политика замешана.
Из-за нее, политики, пираты трусили открыто с нами торговать. Сам был свидетелем, как разбойничий посланец говорил моему государю: «Мы за тебя, отважный герцог, обеими руками за тебя, мы ненавидим наглых амореев, мы будем помогать тебе – но горе нам, если об этом кто в Темисии прознает! Ты сам пока не представляешь, насколько длинные у амореев руки, от них не скроешься, разве что в морских волнах или в сырой земле».
Эта загадка, между прочим, также изнуряла герцога. Он понимал и без объяснений пирата, что амореи, если захотят, его везде достанут. Границу нашу никто не охранял, да и по морю убийцам труда не составляет к нам проникнуть.
– Стало
