и полами. Даниил, студент местного вуза, сидевший с Виктором за одной партой, решился пригласить годящуюся ему в мамы Елену Бойко на медленный танец. Эта женщина давно привыкла ко вниманию кавалеров любого возраста, а молодого человека даже сама бы не постеснялась пригласить, если бы голубоглазый кудряш Даниил не сделал этого по собственной инициативе.
Ландышева удивилась поступку парня и даже сделала круглые глазки, как тут же обнаружила мужскую руку, в полкасания обнимавшую её за плечо. Резко повернув голову, она обнаружила, что это осмелел витькин одноклассник Альберт, уже перебравший в этот вечер со спиртным.
– Елена, как вас там по отчеству, – карие глаза этого высокого брюнета были устремлены в область декольте Ландышевой. – Елена, Лена, давайте с вами выпьем.
Лена, и сама в этот вечер не слишком трезвая, берегов терять не привыкла.
– Альберт, по-моему, тебе уже хватит! – голосом не девушки, но мамы, произнесла Елена.
– Брось, – как-то сразу перешёл на «ты» юный брюнет. – Мы уже с тобой пили. Помнишь, на выпускном?
– Тогда все учителя, родители и дети выпили по фужеру шампанского – это ты называешь: «пили»?
После медленного танца возвратились Бойко и её кавалер Даниил – у обоих светились глаза, и они с любопытством наблюдали, как Ландышева нетерпеливо убирает со своего плеча руку мальчика Альберта.
Но парень не унимался: налил всем по фужеру, и, произнеся оригинальный тост «За присутствующих здесь дам!», неожиданно чмокнул Ландышеву в пунцовую щёчку.
Девчонки прыснули от смеха, а ребята одобрительно посмотрели на своего приятеля:
– Уважуха, братан!
Ландышева после этого внезапного поцелуя совсем растерялась. Альберт был приятен ей, более того, смачное прикосновение его тёплых губ пробудило в ней массу давно утерянных эмоций. Но этот милый молокосос являлся школьным другом её сына – для таких персон в сердце Елены было вечное табу. До этого вечера. Внезапно ей захотелось отключить все тормоза и пуститься по воле волн. Задорный взгляд обнимающейся со своим молодым партнёром Лены Бойко придавал ей ускорение в собственных желаниях, а, может, это пузырьки шампанского встретились в её животе с остатками вчерашнего виски – и полетели длиннокрылые блестящие бабочки – на горячий свет ночных огней цветомузыки…
…Он ломал её словно тростинку, ни на секунду не прекращая жечь её тело пламенем своих чувственных губ. С таким темпераментным, но юным партнёром она вмиг возвратилась в пылающую искрами новых острых ощущений молодость. Столько лет она не испытывала такого волшебного парения. Вверх! Вниз! И вверх! И вниз! И снова вверх! И снова вниз! Давно любимый цирк приехал к ней в город на гастроли. Так, дети, которые ещё не знают пороков этого мира, качаются на качелях, взмывая к небесам и наслаждаясь потоком свежего ветра в лицо. Она превратилась в счастливую маленькую девочку на качелях, а её
