пропустил год – у него голос пропал, как и у меня, но он решил нагнать программу – сдать дополнительные экзамены. Диллон любит быть лучшим во всем, а я вот горжусь тем, что самая худшая.
Брат выходит из ванной с красными глазами.
– Что ты там делал? – шиплю я.
Он не отвечает и исчезает в своей спальне.
В унитазе валяется что-то наподобие обрывка спагетти. Мама зовет Диллона, но он не откликается. Я смываю то, о чем молчит Диллон, и поворачиваюсь к зеркалу.
К сожалению, красота мне от отца не досталась. У меня темные густые кудряшки и зеленые глаза, как у мамы, и против этого я, в общем-то, ничего не имею, а вот мамина изящная фигурка мне не перепала, не достались мне и ее тонкий нос, и идеальная кожа. Лицо у меня веснушчатое, а второй подбородок растет с каждым днем. Я пробовала худеть, но чем чаще мама говорит о том, чтобы посидеть на диете, тем сильнее мне хочется есть. Стоит мне только подумать про еду – сразу голодные спазмы.
Сегодня я выбрала помаду цвета «рубиново-красный». Я ее стянула в магазине «Супердраг» вместе с пачкой презервативов – собираюсь подсунуть их в карман Диллону, чтобы подшутить. Помада касается моих губ нежно и мягко, словно шелк, приглаживая шелушащуюся кожу. Я не промокаю губы бумажным платочком, как это делает мама. Мне нравится, когда на фильтре моих сигарет остаются красные следы.
Когда я выхожу из ванной, мама сидит на ступеньках на середине лестницы, подперев ладонями подбородок. Похлопываю ее по плечу, и она оборачивается с таким видом, словно понятия не имеет, кто бы это мог быть позади нее.
– Твой папа вот-вот вернется. Как только он приедет, мы отправимся в супермаркет.
Она не трогается с места, и мне приходится перелезать через нее, чтобы спуститься вниз.
Как бы я ни старалась открыть дверцу холодильника бесшумно, все равно раздается чавкающий звук.
– Элси!
– Я только возьму что-нибудь попить! – кричу в ответ и тянусь за банкой колы. Попутно беру несколько кусочков ветчины и засовываю в рот, пока никто не вошел в кухню. Стараюсь при этом не стереть помаду.
Мама говорит, что я съедаю все припасы в доме, что ей ничего не достается, но это не правда, к тому же за еду платит отец, а Диллон ест, как воробышек, так что мне просто полагается доля братца. Готовкой чаще всего занимаюсь тоже я, поэтому имею право на справедливую плату за свой труд.
– Если смотреть на дверь, она никогда не откроется, – говорю я, пробираясь наверх мимо мамы.
Но тут мы слышим, как звенят ключи. Никто не спешит к двери, чтобы отпереть ее, и отец удивляется, увидев, что мы с мамой смотрим на него с лестницы. Вид у него такой, словно его не было дома давным-давно.
– Я вернулся, – сообщает он таким тоном, словно мы этого не заметили.
Глава третья
В супермаркете холодно, и я прячу руки под оранжевым плащом; пустые рукава безжизненно висят по бокам. Диллон плетется за мной, сунув руки в карманы. Ему неловко рядом с нами. Мне
