когда она вошла в бар, то тот спал еще, улегшись на одном из столов.
Разбудив его, Таня сунула ему хлеб и стакан воды. Она торопила его – ей не терпелось, хотелось скорее попасть в отряд.
Они не шли по центральным улицам – дядя Миша боялся попасться немцам – его уже давно искали. Приходилось пробираться какими-то тихими, богом забытыми двориками. Все еще спали.
Когда же они остановились возле небольшого двухэтажного дома, мужчина осмотрелся и поманил Таню за собой в подвал. Сначала она ничего не могла разобрать – вокруг одна темнота, в которой дядя Миша легко ориентировался, ведя ее за собой. Наконец глаза привыкли – она стала различать очертания какой-то мебели, хорошо видела стены.
Тут они повернули последний раз и оказались в маленькой комнатушке. Здесь стоял стол, за которым сидел мужчина средних лет, куривший трубку. В свете лампы, которая освещала его со стола, его лицо казалось серьезным и даже немного грозным. Рядом с мужчиной стоял молодой парень, который держал в руках какие-то бумаги.
– Михаил Михайлович, вот, племянницу привел, – произнес дядя Миша, подходя к столу. – Эх, побьет меня твоя мать за такое…
Коротко обрисовав ситуацию, дядя Миша замолчал. Таня все это время стояла возле стены и просто ждала, что скажет тот мужчина, сидящий за столом.
– Ты уверена, что ты действительно хочешь этого? – спросил он, смотря на девушку.
– Да! – быстро ответила она. – И еще…
– Что?
– И еще у меня есть бар. Точнее, он не мой, но хозяева уехали, так что я теперь за главную… И тут один немец, офицер… В общем, я смогу обслуживать немцев, получая от них информацию.
Таня тут же поймала на себе два взгляда – дядин и того парня. Оба смотрели удивленно. Но почти сразу же взгляд дяди изменился, и Таня ясно прочла в его взгляде: «Не вздумай!».
– А что, – мужчина усмехнулся, – неплохая идея.
Он произнес еще несколько предложений, из которых Таня запомнила лишь то, что ее приняли. Почти приняли – оставалось лишь произнести клятву. Она не верила своим ушам.
Спустя час, когда в подвале появились еще несколько мужчин в форме и двое парней в штатском, Таня, стоя в самом центре, начала произносить клятву:
– Я, Татьяна Зимина, вступая в ряды членов антифашистской подпольной организации перед лицом своих друзей по оружию, перед лицом родной многострадальной земли, перед лицом всего народа торжественно клянусь: беспрекословно выполнять любые задания организации; хранить в глубочайшей тайне все, что касается моей работы здесь. – Она на секунду замолчала, быстро оглядев всех, вдохнула побольше воздуха и продолжила: – Я клянусь мстить беспощадно за сожженные, разоренные города и села, за кровь наших людей, за мученическую смерть героев-соотечественников. И если для этой мести потребуется моя жизнь, я отдам ее без минуты колебаний. Если же я нарушу эту священную клятву под пытками или из-за трусости, то пусть мое имя, мои родные будут навеки прокляты, а меня саму покарает суровая рука моих товарищей. Кровь за кровь, смерть за смерть!
Повисло
