ля, где живет синебелая хозяйка мертвых Хель, куда увозит живых мальчиков Снежная Королева.
Это про край жизни.
Герои Александра Бушковского живут одной ногой на этом бело-синем, не подогретом мелкими бытовыми утешениями, кристально ясном, просвечивающем человека насквозь Севере.
Живут – в постоянной готовности оттолкнуться от круга друзей, семьи, работы и ринуться в пространство большого северного мифа.
Герои Бушковского сами как из мифа, чего уж скрывать.
Последние настоящие мужчины, не добитые алкогольной зависимостью, локальной войной, криминализованным обществом и друг другом.
Много вы встречали таких здесь, в вашем городе?
Если да, то эта книга – и про вас тоже, и писатель Александр Бушковский запомнится вам одним из немногих сегодня бескомпромиссных и зрелых реалистов, не растерявших, однако, мальчишеской, книжной, идеалистичной веры в чудо.
Чудо самой жизни – а вы что подумали? У реалистов других чудес не бывает.
Ну а если нет – если, как и я, вы таких героев в последний раз встречали в старом и любимом приключенческом романе для юношества, только тогда и там они побеждали и праздновали, а здесь и сейчас они срываются и места себе не найдут, – тогда эта книга покажется вам сборником удивительных, героических, горьких баек.
Сказаний о сильных духом и скупых на слова невидалях, которых можно было бы назвать обычными, традиционными, своими в доску мужиками, только автор для них лучше определение подобрал – «индейцы».
И рассказы о выживании деревенских мужиков в Карелии – рыболовов, охотников, отцов семейств – назвал «индейскими сказками».
Индейцами, однако, герои его ощущают себя не только в северных лесах.
Юг России тоже отмечен их следами – подошвами солдатских сапог, гусеницами бэтээров.
Телами павших друзей – из среды и сослуживцев, и мирных жителей.
Юг или Север, Чечня или карельский лес, родной двор с поджидающими за углом хулиганами или монастырская келья на далеких Соловецких островах – все это места обитания индейца, всюду здесь проложены ему пути, ведущие куда угодно, только не домой.
Потому что нет у индейца дома – места, где можно спокойно голову приклонить. Как в Евангелии не было его у Сына Человеческого.
Герои Бушковского открещиваются от веры и боятся увидеть старого боевого друга в подряснике, но Бог для них – одна из значимых альтернатив.
Но в том и горечь этой книги, что для индейцев этих, для наших мужиков, все едино – хоть на войну вернуться, хоть в хмельную драку ринуться, хоть очертя голову в монастырь.
«Праздник лишних орлов» – книга перехода, доказывающая, что мужчина – решающий, отвечающий за слова, преодолевающий себя – сегодня существо лишнее, уходящее, одной ногой шагающее в не наш, иной мир – туда, где судят последним судом по вечным правилам.
Такой человек здесь, на гражданке и в бизнесе, в обществе компромиссов и пустого выпендрежа, никогда не дома.
Его тянет уйти, сбежать – и гонит его на войну, в лес, в монастырь, в драку та же сила, которая владеет юродивыми и философами.
Жажда смысла и невозможность жить, правды не познав.
О крушении романтических иллюзий и прощании с детством умеют рассуждать все, от офисных клерков до модных писателей, от юношей в барах до девочек в телесериалах.
Только герои Бушковского, прошедшего непоказной путь боевого офицера и ведущего укромную жизнь печных дел мастера, переживают взросление в ситуациях, которые большинству, к счастью, кажутся исключительными.
Вот почему они для нас, как и мы для них, люди с другой стороны мира.
Там, на той стороне, знают, как биться и спасать, терять навсегда и умирать.
И забывают, как суетиться и выгадывать, выставляться и водить за нос.
Как странно, что у индейца хватка и сила зверя, но именно ему не хочется переступать в себе последнюю человечность.
Книга Бушковского не о том, как выжить бойцу, а как сохраниться человеку.
И то, что речь в ней идет исключительно о мужчинах, не должно сбить вас со следа.
Ведь все мы понимаем – и на краю, когда выстывает сердце и нога замирает на границе с чем-то неведомым, холодным и диким, что несет в себе незнакомое будущее, на границе потери и обретения, на острие риска особенно хорошо чувствуем, что законы жизни для мужчины и женщины, для той стороны мира и этой, для гражданского и военного на самом деле одни.
И чтобы исполнить их, не обязательно ехать на Север.
