на нижних ступеньках винтовой лестницы, ведущей наверх.
– Что? – брат посмотрел на него исподлобья.
– Да вот… – Юан как-то странно улыбнулся и вдруг с размаху ударил его локтем по голове. Балиан, чертыхнувшись, едва не свалился на пол.
– Не смей больше так делать! – отрывисто проговорил Юан. – Ты хоть представляешь, как мы волновались?! Гора обрушилась! Везде кровь! А ты ушел! Не подождал! Да еще и к нам выйти не пожелал! А если бы тебя тут убили? Ну тебя!
Юан ненадолго умолк: перечисляя справедливые упреки, он заново пережил все то, что чувствовал прежде, и едва не заплакал.
– Не смей реветь! – перепугался Балиан. – Мелкий, что ли? Хватит! Ну, погорячился… – нехотя признал он. – Это… Были причины.
– Нам бы хотелось услышать о них, – подошел к ним Кристиан. Следом за ним шла Лейан.
Балиан некоторое время молчал. Его одолевали смешанные чувства. С одной стороны, он чувствовал резкий упадок сил, во многом из-за раненой руки, и уже порядком устал злиться. С другой, он все-таки не желал признавать, что ему стыдно, по крайней мере за то, что он с такой скоростью бежал прочь от Врат, а, может, и за то, что ушел из Эндерглида без Юана, и так отреагировал на приход братьев, когда они его нашли. С третьей, стычка с Сигфридом, едва не закончившаяся трагедией, все же была забавной, как и поединок с Лейан, но эти радостные эмоции никак не желали вязаться с воспоминаниями о битве с Тараносом и смертью Торгнира.
И все же Балиан сделал над собой усилие и рассказал о том, что произошло на горе. Как он нагнал Тараноса, как тот утверждал, что специально заманил его в ловушку, а также об их битве и о том, что приключилось с Алголом и чем это кончилось. Но о Вратах Рассвета он не сказал ни слова. Его рассказ о потере кольца уже был путаным, а после обрушения льда и вовсе оборвался.
Кристиан и Юан, усевшийся на лестницу рядом с Балианом, переглянулись.
– Ты о чем-то умалчиваешь, – сказал Кристиан.
Балиан нахмурился.
– Ты не помнишь? – догадалась Лейан.
Балиан, должно быть, впервые отреагировал на ее слова совершенно спокойно:
– Почти нет. Рогатый использовал этот Солд… Короче, тот проклятый браслет… Я сказал ему, что он никогда не сможет меня убить, потому что Арес в пергаменте написал, помните? А он сказал, что тогда заставит меня убить себя или что-то вроде того.
– И ты этого не сделал? – Юан мило удивился.
– Больно ты добрый! – пихнул его Балиан.
– Мщу! – засмеялся Юан. – Ведь ты в порядке! – он приобнял его одной рукой. – Так что случилось? И как тебе удалось призвать Врата? Мы же втроем с трудом могли!
– Да я не помню, – признался Балиан. – В голове такая чушь была… Я меч взял, хотел даже вроде того… – Лейан при этих словах вздрогнула, – …но потом подумал, что я, дурак, что ли? А потом… Лед везде был… И я вдруг подумал о Вратах… И они появились. Был уверен, что должен пройти
