в защиту отечества на деле останутся верными и достойными сынами Германии. Еще резче выступила схватка между социал-демократами поляками и немцами, и чехами и немцами в Австрии. Тут уже нельзя было скрыть явного обострения сепаратного национализма и явного национального автономизма даже в одном и том же государстве.
В самой догматической литературе начинается постепенный отбой. Так, Каутский раньше писал: «Национальные стремления, как ни выгодны они, становятся все более и более бесполезными, а иногда даже вредными…» А позже вот что: «Социал-демократическая партия должна быть в такой же мере национальной, как и демократической» – и что национальная автономия может и должна стать лозунгом интернациональной социал-демократии. Зомбарт также запел на эту тему: «Социальное движение в различных странах с капиталистической культурой получает различную окраску соответственно национальным различиям его носителей, вследствие чего можно, например, отметить особые «национальные типы» социального движения – английский, немецкий, французский. Космополитизм интеллигентных одиночек, проникнутых ассимилирующей идеологией, всегда сменяется глубоко и органически национальными формами жизни, как только на авансцену политической борьбы выступают во всей своей стихийной целостности народные массы, чуждые абстрактной культурности, но связанные тысячью живых нитей со всей совокупностью специфической социальной среды своего времени, своего места, своей родины, своего народа».
Резко проявилось сепаратистическое, а вместе с тем интернациональное и космополитическое движение социального национализма в 1897 г. на Брюннском съезде социал-демократов. Здесь защитниками старого космополитизма выступили Nemetz, Libermann и др., а проповедниками нового – Pernerstorfer, Adler, Дантевский и др. Натиск нового учения был слишком велик. За ним стояла сила новизны его. За ним стояла мысль о сохранности в неприкосновенности автономности каждой, самой мелкой нации в ее психоантропологическом виде и вместе с тем наличность культурного национального интернационализма и культурного космополитизма. Новое учение сразу одержало победу. Появилось множество брошюр и монографий, и даже наш пролетариат засыпан красной макулатурой того же содержания…
До второй половины XIX в. борьба велась между государствами. Но такая борьба часто ставила в опасное положение многие нации. Многим из них приходилось истреблять друг друга в угоду государству. Так, в войне мелких государств Италии в угоду государям итальянцам, братьям по племени, приходилось истреблять друг друга. Еще резче это проявилось в войне Германии и Австрии. Здесь дети культурного племени, немцы, должны были резать друг друга в угоду домов Гогенцоллернов и Габсбургов… Чувствовалась нелепость племенная, нелепость крови… Естественно возникало тяготение детей разрозненного племени к единению, тем более что в нем чувствовалась сила единства и сила целокупности племени. И это единение стало совершаться. Объединились
