очень часто не взрывались. Завели дело, Моисеева отстранили от должности инженера полка по вооружению и отдали под суд. Приехал начальник вооружений армии, взлетел на У-2, сбросил бомбы – все взорвались. Дело запахло вредительством. Тут Моисеева осенило: проверяющий бросал бомбы с У-2, высота и скорость которого невелики, а у бомбардировщиков высота и скорость больше, следовательно, скоростной напор на ветрянку больше в квадрате, ось ее гнется; чтобы уменьшить нагрузку, надо откусить все лопасти, кроме двух, симметрично расположенных. Моисеев доложил командиру полка, тот назначил испытания. Откусили лишние лопасти – все бомбы взорвались и потом взрывались безотказно. Моисеев получил благодарность самого командующего 14-й воздушной армии. А через десять с лишним лет и по другому поводу узнал, что на Лубянке в его деле хранился донос, написанный приятелем-особистом. История с бомбами была представлена как подрывная предательская деятельность, заслуживающая ареста и осуждения. На доносе стояла резолюция «Отложить…»
Война уже кончилась, когда Моисеева последний раз ранило. Около полевого аэродрома «лесной брат» стрелял в него из автомата. Пуля на излете попала не в глаз, а в бровь. Только остался шрамик над бровью. Надо сказать, что Моисеева он красил.
После войны дивизия осваивала бомбардировщики Ту-2 на Волге между Костромой и Ярославлем – готовилась к войне с Японией. Но на войну не успела, а в начале ноября 1945 года перелетела в Прибалтику. Моисеев чувствовал себя в армии уверенно. Имея университетский и академический дипломы, видел для себя хорошие перспективы и собирался стать кадровым военным. Весной 1946 года он, будучи капитаном, был назначен на полковничью должность инженера дивизии по вооружению. В то время он уже был женат. Кира Николаевна служила медсестрой в медсанбате тоже на Волховском фронте, в 1942 году выходила из окружения, там же, где и Никита Николаевич, и там же оба вступили в партию.
Обстановка в армии менялась. Готовясь к боевым действиям, приходилось интенсивно работать, дел и забот было невпроворот. Теперь дела приходилось придумывать, а летать стали меньше. Как писал Л.Н. Толстой, в мирное время служба в армии – узаконенное безделье. Моисеев начинает тяготиться им. Еще на Волге пытался ездить в Ярославль заниматься в библиотеке и обнаружил, что математику изрядно забыл – на мехмате он не был примерным студентом.
Н.Н. Моисеев – инженер по вооружению авиационной дивизии
Однажды выпал случай, и Моисеев воспользовался им, чтобы круто повернуть свою жизнь. Начальником политотдела дивизии был бывший замполит полка, который еще в войну давал Моисееву рекомендацию в партию и с тех пор сохранил к нему доброе отношение. Однажды вызвал в политотдел: «Вроде, по твоей части, Моисеев», – и дал трофейную книгу. Это была работа немецкого ученого-механика К. Кранца о внешней баллистике ракетных снарядов. Тут проявилась натура Моисеева – любознательность и потребность
