и отключили от пустого.
– И кого мне нужно разыскать? – Вальд спрашивал это скорее для приличия. Он уже знал ответ. Хоть и надеялся уголком сознания, что ошибается. Но он не ошибся.
– Стиллера первой категории в отставке. Ее зовут Лианелла. Это имя вам знакомо, не так ли?
– Так, Президент. И, боюсь, я не смогу взяться за это задание.
– Это почему же?
– Лианелла знает моего пустого в лицо. Я не смогу даже близко подойти к ней.
– А вашему пустому и не придется подходить к ней.
– И как же я в таком случае выполню работу?
– Вы используете чужих пустых. У нас есть несколько… незанятых.
По телу Вальда прокатилась колючая волна ужаса. Чужие пустые были безусловным табу, неприкосновенным и запретным плодом. Даже сама мысль о том, чтобы перенестись в чужого пустого, вызывала отвращение и мерзкую, липкую дурноту.
– Что с вами, Вальд? Вам нехорошо?
«Конечно, не хорошо! Да мне хреново!» – мысленно кричал стиллер, но вслух как можно тише ответил:
– Я правильно вас понял? Мне нужно использовать чужих пустых?
– Да, все верно.
– Но это же невозможно!
– Было. Было невозможно до недавнего времени. Теперь же ваш дорогой друг, Осмальт, нашел способ не только проникнуть в чужого пустого, но и удержаться там в относительной безопасности.
– Господин Президент, это… это слишком. Даже для меня. Я не могу взять это дело.
Преисполненный решимости, Вальд поднялся и направился к выходу из кабинета. Будь что будет, пусть хоть на улицу выгоняют, ему все равно! Найдет другое дело, выплатит долг Корпорации, отправится путешествовать… Не успел он додумать эту светлую мысль, как его ошарашил голос Президента:
– Если вы сейчас выйдете в эту дверь, то потеряете единственный шанс вернуть своего брата.
Вальд остановился как вкопанный. А потом медленно – ему самому показалось, что прошла целая вечность – развернулся лицом к Президенту.
– Что вы имеете в виду?
– Я знаю, как вернуть вашего брата из… из того места, где находится сейчас его дух. Он снова будет на Изнанке, в своем теле.
Вальд почувствовал, как по венам разливается холодная ярость.
– Так почему же Корпорация до сих пор не вернула его к жизни, если вы знаете, как это сделать? Он же ваш стиллер.
– Да, только вот весьма посредственный. И стоимость его возвращения в несколько раз превышает его собственную. Даже с учетом всех вложений в него. Непозволительная расточительность!
Если раньше Президент вызывал у Вальда лишь уважение с тонким привкусом страха, то теперь стиллера охватила ненависть. Как он мог? Как он смел говорить о брате, как о какой-то вещи? Да еще и не слишком нужной? Вальду стоило огромных усилий, чтобы ни взглядом, ни жестом не выдать своего состояния. Впрочем, судя по тем искрам, что плясали на дне темных глаз Президента, тот как в развернутом
