Теолина. На одних лицах застыли улыбки, на других – недоумение. Верховный маг сделал шаг вперёд и его властный голос быстро вернул торжественную тишину.
– Я рад, что будущий король говорит от сердца, однако, закон требует, прозвучала именно та клятва, которую произносили поколения его предков, – он повернул к нему спокойное, надменное лицо, по которому совершенно невозможно было определить эмоции, и велел, – повторяй за мной.
Когда Грэгор договорил то, что от него требовалось, маг произнёс традиционную формулу передачи ему власти над жизнями подданных и, согнувшись в полупоклоне, сделал несколько шагов назад, уступая место служителю Создателя.
Одетый в белоснежнее одежды человек ободряюще улыбнулся и, положив руки на плечи наследника, стал задавать ему традиционные вопросы, на которые полагалось всегда отвечать «да». После этого он так же, как и его предшественник, произнёс формулу передачи власти и последовал за магом.
Грэгор не успел задуматься над тем, что же делать дальше, как увидел, что по ступеням к нему поднимается главный советник. Глядя на его хищную ухмылку, он невольно вспомнил недавнюю беседу с Трором на террасе.
Чиновник, в свою очередь, повернулся к гостям и громогласно поприветствовал нового короля, после чего порывисто «клюнул» его в руку и быстро ушел. Зал наполнила громкая музыка, гости бесконечной вереницей тянулись к помосту, чтобы пожать или поцеловать десницу новому правителю. Церемония закончилась намного быстрее, чем Грэгор ожидал, и это его бесконечно радовало.
***
Официальная часть приёма по случаю коронации продлилась весьма недолго. Когда все медовые речи были пролиты в уши нового короля, а захмелевшие представители правящих родов подрастеряли первоначальный блеск и точно выверенные манеры, Грэгор поспешил удалиться на собственный праздник.
Во внутреннем дворе замка были расставлены столы с теми же блюдами и винами, что и в зале, где остались «лучшие обитатели Великой Половины». Только здесь атмосфера была намного более свободной и раскованной.
Здесь царили шум и веселье. Грэгор сразу почувствовал, как отпускает его ощущение, будто теперь от него ничего уже не зависит. Словно стальной обруч, охвативший грудь, внезапно лопнул, и свежий вечерний воздух наполнил лёгкие, опьяняя и будоража кровь.
Король рассмеялся и свистнул, что было мочи, оглушая друзей, увлечённых кто разговором, сопровождаемым громким гоготом и бурными жестами, кто тисканьем податливого женского тела, кто шуточной дракой.
Дарлак, сын зажиточного столичного лавочника, не так давно назначенный Грэгором капитаном высокой охоты, восседал во главе стола и, развернувшись в пол оборота, кричал, подбадривая сцепившихся специально расчищенном для этого круге свободного пространства сыновей Меррела – наместника Междуречья. Обернувшись на свист, он тут же вскочил и уступил королю место.
– Эй,
