на целую неделю… подбираем материалы к следующему номеру, посвященному Перигору… Разумеется, я очень рассчитывала на познания и память Тетушки Адель, чтобы подготовить развернутую статью…
– Ее секреты ушли вместе с ней, – пробормотала Аделина.
– Большая часть – конечно! Но ведь наверняка осталось то, что было в маленьком блокноте, который она всегда держала в кармане…
– Мы не знаем, куда он подевался. Во всяком случае, при ней его не было.
– А в ее комнате?
– Тоже нет. Сказать по правде, мне все еще тяжело туда заходить… После ее смерти наверх никто не поднимался. Я-то уж точно не осмеливаюсь.
– Мне бы хотелось написать о ней очерк, сделать литературный портрет… – сказала Лора, пытаясь поймать ускользающий взгляд Аделины. – Впрочем, я всегда хотела это сделать. А чтобы проиллюстрировать статью, мне хотелось бы получить несколько фотографий времен ее молодости…
Лора не закончила фразу, сомневаясь, прилично ли будет настаивать. Молчание внучатой племянницы Адель смущало ее, но, поколебавшись немного, журналистка предприняла последнюю попытку:
– А может быть…
– Пускай обед закончится, тогда и поглядим, – отрезала Аделина. – Да и то лишь потому, что это вы просите…
4
В зале ресторана сохранился исконный перигорский пол из небольших треугольных камней, вбитых в утрамбованную землю острым концом вниз, такое покрытие называлось тут «пизе́». Отполированные временем кусочки плитняка были уложены в геометрические фигуры на основе простого треугольника со стилизованными растительными мотивами. Справа от ведущей на кухню двери царил, создавая ощущение надежности, камин из камня медового оттенка, который порой разжигали вечерами, когда мягкость поздней осени уступала первым заморозкам. Вблизи от него парочка пенсионеров ожидала, когда их обслужат. Они улыбались друг другу, почти удивленные, что оказались вот так, лицом к лицу, после стольких десятков лет, проведенных в разлуке. Они не обращали никакого внимания на остальных посетителей, сидящих вокруг, и, казалось, не слышали смеха в зале, который отдавался эхом от потолочных балок.
Лора внимательно изучала меню. Здесь имелись все те блюда, которые принесли известность ресторану Тетушки Адель. Единственное новшество, привнесенное Аделиной, состояло из череды терринов[6] от местных производителей. Лору это успокоило. Хотя обычно она поощряла молодых шеф-поваров к тому, чтобы те смелее отходили от составленных задолго до них меню и старались найти свой собственный почерк, в случае с Аделиной она сочла, что та поступила правильно и что ее выбор верно отражал рецепты, передававшиеся из поколения в поколение.
Едва взяв заказ, Фабрис Пероль принес первое блюдо: дымящуюся тарелку сабронады[7].
– Надо же, ты меня удивляешь, – признался Пако, вытаращив глаза.
Он попытался определить ингредиенты этого блюда: ассорти
Разновидность паштета.
