ласковые слова и всегда приобнимал свою девушку. Что было приятно не только ему, но и ей.
Мимо них изредка проносились автомобили, пару раз встречались патрули, москвичи все реже и реже попадались на улицах с наступлением ночи. А они все шли и шли, наслаждаясь уединением и обоюдными чувствами.
Плавно притормозившую машину, тяжелый бронированный «ЗИМ», Синцов узнал. Неприятная дрожь пробежала по спине, он крепко сжал локоток Даши, успел шепнуть ей, что им нужно скорее уходить. Лучше вон в ту подворотню. Но было поздно…
Передняя дверца распахнулась, из нее шустро выскочил офицер в кителе НКВД с погонами полковника и тотчас направился к парочке влюбленных. Николай узнал в нем начальника личной охраны Берии. А в глубине черного обширного салона авто зловеще блеснуло знакомое пенсне.
– Девушка, прошу вас пройти в машину. С вами хотят пообщаться, – строго проговорил высокий, крепкий офицер с безжизненным, пустым взглядом.
– Что это значит?.. Нет. Я никуда не пойду. Коля… – испуганно залепетала Даша, прижимаясь к любимому.
– Товарищ полковник, разрешите обратиться…
– Молчать! – рявкнул начохраны и попытался схватить девушку за руку. – Мужчина, вам лучше отойти и сделать вид, что ничего не видите.
– Это моя невеста! – гаркнул в ответ Синцов и встрял между Дашей и полковником. – Прочь свои руки от нее!
– Да ты-ы… Ты… – офицер опешил, быстро оглянулся, бросив настороженный взгляд на машину, и впился глазами в Николая. – Ты знаешь, сука, кто там сидит?! Ты понимаешь, что…
– Я все понимаю и отдаю отчет своим действиям. Это моя женщина! Еще раз повторить, товарищ полковник? – ядовито прошипел Николай и, задыхаясь от негодования, решительно добавил: – Я капитан ГБ Особого отдела НКВД Синцов. Не стоит посягать наркому на невесту своего подчиненного, офицера Советской страны.
Начохраны отступил на шаг под напором тела капитана и его слов, схватился за кобуру, ловко выдернул «ТТ», взвел курок и направил в лицо Синцову. Даша вскрикнула и съежилась, сам Николай чуть вздрогнул и остался стоять, ноги на ширине плеч, прикрывая любимую, из рук которой выпала упаковка с подарком. Случайный прохожий, заметив сцену, шарахнулся в сторону и побежал на другую улицу.
– Ты на кого тянешь, Синцов?! Ты кому сейчас отказку лепишь, герой, твою мать?! А ну пшел вон, сволочь! Иначе башку прострелю. Тварь.
– Товарищ полковник, вы забываетесь! – постарался спокойно сказать Синцов, хотя после такой тирады порывался снести обидчика, словно взбешенный бык. – Уберите оружие, не позорьте мундир советского чекиста. Я не отступлю… Это моя женщина!
С этими словами капитан, обняв полуобморочную Дарью, повел ее прочь. Полковник стал грязно ругаться и угрожать им вслед, но чувствовалось, что его отрезвили слова и приверженность мужчины к ведомству НКВД, в котором он и сам состоял.
