что власти удерживаются благодаря тому, что государству так или иначе принадлежат крупнейшие телеканалы. После того как вырастет новое поколение, которое привыкло черпать информацию из Интернета, произойдет неминуемая утрата контроля власти над информацией. Однако ничего подобного не произошло. Более того, проникновение Интернета в нашу жизнь совпало по времени с ростом популярности Владимира Путина. Чем больше Интернета становилось в нашей жизни, тем выше поднимался рейтинг Путина.
После воссоединения с Крымом даже самым последовательным сторонникам идеи «вскрытия» стало понятно, что в России она не работает. Несмотря на высокий уровень интернетизации страны, Владимир Путин продолжает пользоваться большой поддержкой населения. Напрашивается неизбежный вывод: либо представление о России как о закрытом полуавторитарном режиме неверно, либо сама концепция открытого общества дала сбой, поэтому изъян стоит искать в ней. На текущий момент «мировая антирусская мысль» находится на этой развилке и никак не может прийти к единому мнению.
Почему-то технологии, прекрасно действовавшие в арабском мире, в Африке, в Азии и других достаточно далёких в культурном плане от Запада местах и прекрасно зарекомендовавшие себя в восточноевропейских Сербии и Украине, забуксовали в достаточно близкой России.
Чтобы понять почему, необходимо снова обратиться к прикладному «россиеведению».
От Петра до Владимира
На протяжении долгого времени Россия, по выражению Владимира Путина, выполняла «цивилизаторскую миссию» в условной зоне своего влияния. После того как Петр I прорубил окно в Европу, в числе знаний и опыта Россия позаимствовала ряд ценностей, в том числе интегрировала в свой код цивилизаторство как практику. В дальнейшем цивилизаторство было распространено на подконтрольные территории: Крым, Северный Кавказ, Среднюю Азию и так далее.
Подобную цивилизаторскую миссию в разное время проводили Великобритания, Франция, Испания – страны, стоящие на более высокой ступени технического и культурного развития. Они несли технологии в колонии (впрочем, совмещая цивилизаторство с насилием и грабежом). Русская модель отличалась меньшей категоричностью. Наш подход к продвижению ценностей и технологий исключал уничтожение других народов и культур – практику, которую в те времена использовали европейцы.
После развала Российской империи роль «прогрессора» и цивилизатора успешно унаследовал СССР, в приоритетном порядке развивавший именно свои окраины. Двигателем цивилизаторства были индустриализация и урбанизация, но, разумеется, помимо заводов необходимо было строить школы, вузы, больницы в республиках.
Кроме того, что советские граждане активно развивали инфраструктуру на периферии, территории получали финансовую поддержку в виде квот и дотаций. После развала СССР многие советские специалисты переехали на территорию России, и многочисленные
