сотни лет не строят).
Грин подошел к ней и обомлел. Перед ним стояла его Блу, только другая. Теперь, когда девушка находилась всего в метре от него и приветливо улыбалась, он четко различал её черты. Это была Блу! Но вместо шатенки она стала брюнеткой, глаза её вместо невозможно голубых стали искреннее карими. Девушка была одета в странные голубые штаны и чёрную футболку, а Блу предпочитала розовые, лимонные и салатовые платья.
– Я Вас слушаю, – произнесла девушка. Голос не принадлежал Блу. Но он был красив, и вызвал у Грина прилив приятных чувств.
Он ничего не смог ответить. Повернулся к девушке спиной и бросился бежать. «Я останусь в этом мире. Я останусь здесь. Я никогда больше не увижу Блу. Я никогда не увижу отца, маму, братьев и тётю. Я чужак в этом мире и нежеланный гость в своём».
Грин бежал, пробиваясь сквозь толпы землян, пока перед ним не возник мост. Внизу небольшими волнами билась о берег река. Невдалеке по воде безмятежно плыли несколько уток. Здесь стояла тишина, людей почти не было. Отдаленно слышался шум городской жизни и автомобилей. Задумавшись только на минуту, Грин бросился в воду.
***
Мягкое течение несло Грина к берегу. Он открыл глаза, зажмурился от солнца. Затем почувствовал, что ни одна клеточка его тела не пострадала. Он лежал на спине, поэтому мог ощущать тепло солнечных лучей и видеть голубое небо, а также несколько белых облаков в виде лебедей. Совсем как дома.
И тут прилетела мысль. Лучшая мысль в его жизни.
Я буду жить.
Это была первая и последняя попытка самоубийства в моей жизни. Отныне я найду дорогу домой, чего бы мне это не стоило. Я обещаю себе. И, как говорит отец, если ты оказался в комнате, выход из неё должен быть. Ведь ты как-то в ней оказался.
Грин улыбнулся. Он знал, что обязательно найдет дверь, ведущую домой.
Тёмная сторона
Сотри границы ластиком безумия,
Обрежь все нити серых будних дней.
Твори себя. Теряй себя. Терзай себя.
И если есть желание – убей.
Окно
Я помню, как она двигалась. Плавно, грациозно и уверенно. Она знала, что я рассматриваю её сквозь невидимые границы, ведь оба наших окна утрачивали шторы по вечерам.
Ей нравилось выключать свет и обнажаться, ходить по комнате, оставляя за собой шлейф отчаянного желания. Её силуэт был невероятно красив: тонкая, словно осиная, талия, прекрасные бёдра, элегантные плечи и руки. Волосы на небольшой головке она укладывала в пучок, оголяя лебединую шею. Совсем юная, словно подростковая, грудь слегка проглядывалась под темнотой страсти. Длинные роскошные ноги она передвигала аккуратно и неспешно, позволяя насладиться каждым её шагом. Я сходил с ума. Я ожидал вечера, который был для меня спасением от серых будней и унылой работы, от личной жизни, проходившей мимо. Я любил её. А потом в один мрачный вечер её квартира опустела.
***
