Богоматери. Данилов попался и долго упрашивал дьявола, чтобы тот выручил его из неприятности, помог вернуть свободу. Однако дьявол то ли не услышал просьб своего нового слуги, то ли не справился с русской полицией – во всяком случае, оставил все как есть.
Василия «увещевали» пару дней, после чего вернули в руки правосудия. Там его ждало другое наказание, светское. Дьявол явно бросил бедолагу на произвол судьбы.
В другой же раз к новому ректору, Порфирию, был прислан Яков Несмеянов, студент Санкт-Петербургской академии наук. Тот, в соответствии со своей редкостной фамилией, «впал в меланхолию». Несмеянова сопровождала бумага: «Определя его к кому из учителей, велеть разговаривать и увещевать, и притом усматривать, не имеет ли он в Законе Божии какого сумнения». Чем закончился этот экзамен – неизвестно.
Учащиеся академии переводили с итальянского, французского и прочих языков духовные мистерии, после чего сами разыгрывали их в трапезных, а также рекреационных залах. Занимались и сомнительным с религиозной точки зрения делом – переводили тексты для светских спектаклей, которые иной раз ставились поблизости, на Красной площади.
И это притом, что общение с театральными людьми вряд ли способствовало благостному состоянию духа. Вот, например, один из документов, характеризующих московских лицедеев: «Ученики комедианты русские без указу ходят всегда с шпагами, и многие не в шпажных поясах, но в руках носят и непрестанно по гостям в нощные времена ходя пьют. И в рядах у торговых людей товары емлят в долги, а денег не платят. И всякие задоры с теми торговыми и иных чинов людьми чинят, придираясь к бесчестию, чтоб с них что взять нахально. И для тех взяток ищут бесчестий своих и тех людей волочат и убыточат в разных приказах, мимо государственного посольского приказу, где они ведомы. И, взяв с тех людей взятки, мирятся, не дожидаясь по тем делам указу, а иным торговым людям бороды режут для таких же взяток».
Учащиеся академии практически ничем не рисковали – исключали из этого учреждения лишь в редких случаях. На этот счет существовал особый тест: «Буде покажется детина непобедимой злобы, свирепый, до драки скорый, клеветник, непокорив и, буде через годовое время ни увещевании, ни жестокими наказаниями одолеть ему невозможно, хотя бы и остроумен был, выслать из академии, чтобы бешеному меча не дать».
Мало кто подходил под столь строгие требования.
Самым знаменитым из учеников Славяно-греко-латинской академии был замечательный русский ученый, а в то время бедный и ничем особенно не примечательный провинциал Михайло Ломоносов. Будущий российский гений, как известно, пришел в Москву 19 лет от роду, пешком, с рыбным обозом из архангельской глубинки. Здесь он скрыл свое крестьянское происхождение, представившись дворянским сыном, и поступил в академию – для простонародья путь в это элитное образовательное учреждение был закрыт.
