кстати, бывший полицейский, сразу раскусил эту комбинацию. Он их нашел и получил всю информацию. Из первых рук. Они не ждали именно тебя, да и это было бы невозможно. Они просто, таким образом, зарабатывали на свой хлеб. В общем, он с ними поговорил, все выяснил, и когда они оклемаются, а будет это… через три дня, – Асраил будто справился со своим графиком выписки пациентов, – так вот, через три дня их выпишут из больницы и тогда они уже перейдут в руки полиции. Бравой пражской полиции. И всю эту троицу экстрадируют на их родину. Куда-то в Румынию или Албанию, где за ними каких только подвигов не числится.
– Девушка, ясное дело, не была втянута в их дела, – сказал Закария уверенно, смотря, как Асраил достал из рюкзака, который стоял у его ног, планшет с большим экраном, и быстро включив его, искал что-то в открытом браузере.
– Она чиста, как слеза. Только спит со своим жадноватым и женатым шефом. Вот и все ее прегрешения., – промолвил Асраил и протянул Закарии свой гаджет. На экране был открыт местный новостной сайт, и Закария качая головой, смотрел на фото, сделанные на месте вчерашнего побоища. “Происшествие, которое чудом не закончилось смертельным исходом”, – перевел он слегка коряво заголовок новости и удивился количеству крови на месте происшествия. Он достаточно долго смотрел на фото того ночного хищника и с удовлетворением заметил, что он его все-таки хорошенько отделал. Затем Асраил, вернув себе планшет и покопавшись в нем еще, нашел пару фотографий и продемонстрировал их Закарии. На них он увидел ту самую девушку официантку в интимных объятиях пожилого и очень довольного жизнью бонвивана.
– Ты же знаешь, – словно отвечая на немой вопрос своего подопечного, молвил Асраил, – если фото хранится в памяти какого-то устройства, значит я всегда могу получить к нему доступ… И сделать эти мгновения чужой жизни частью своей памяти.
Асраил убрал свой планшет и положил его рядом с собой на стол. Он, казалось, просто наслаждался своим кофе и посматривал по сторонам, словно и не испытывал никакого гнева или злости по отношению к Закарии.
– Да, – сказал он веско, словно услышав его мысль, – я не виню тебя. Или вернее, почти не виню. Мне приятно, что ты меняешься, что ты встал под мои знамена, словно присягнув в верности моему делу. Я горжусь, что у меня есть такой солдат, как ты… Но, все же, в следующий раз старайся не воевать под воздействием наркотиков и стимуляторов.
– Черт, – отреагировал Закария, сразу вспомнив тот чай, после которого он чувствовал себя таким бодрячком. – Значит, это было не снотворное…
– Угу, – Асраил перевел взгляд своих голубых, холодного оттенка глаз на него. – Это заметил еще доктор, которому твое поведение показалось странным. Ты, конечно, переживал воздействия удара по своей горячей голове… Но, скажи, разве ничего тебе не показалось странным той ночью?
– Да, ты прав, – невесело произнес Закария, поразмыслив пару секунд. – Мне казалось, что я парю, и как-то подозрительно легко я оклемался
