style="font-size:15px;"> Часто задают вопрос: был ли Бродский верующим? Ответ прост: язык и был настоящей религией Бродского! Бродский боготворил язык, сотворил себе из него кумира и верил в него больше, чем во что бы то ни было другое:
«и без костей язык, до внятных звуков лаком, / судьбу благодарит кириллицыным знаком. / На то она судьба, чтоб понимать на всяком / наречьи…»
А Валентина Полухина сотворила себе кумира из Бродского, и он стал ее религией. Так ВП (вместе с ИБ) нарушила еще одну библейскую заповедь: «Не сотвори себе кумира».
Но одного языка для поэта мало, необходимо еще «величие замысла». Ахматова писала Бродскому: «В силе остаются Ваши прошлогодние слова «Главное – это величие замысла».
О чем бы ни писал ИБ, он всегда писал о Времени, а «Время создано смертью». Поэтому Бродский всю жизнь и выяснял отношения с этой «непредсказуемой дамой», от ранних стихов «Бессмертия у смерти не прошу» и до последних стихов «…небытия броня ценит попытки ее превращенья в сито и за отверстие поблагодарит меня».
Каждый человек, хочет он того или нет, думает «об этом», пытается сделать «отверстие в броне небытия» и заглянуть в него. Данте с Вергилием устроили нам пока только «ознакомительную экскурсию» по ту сторону бытия, проведя через ворота Ада, Чистилища и Рая. Направление их взгляда – из бытия в небытие, с этого света на тот.
Бродский же поменял направление взгляда: он смотрит с того света на этот: «Ниоткуда с любовью, надцатого мартобря…». О таком новом «направлении взгляда» Бродского и его отстраненности от реального мира точно сказано в парижском журнале, на который ссылается Самуил Лурье в предисловии к «Письмам римскому другу»:
«Говорят, если человек отравился цианистым калием, то он кажется нам мертвым, но еще около получаса глаза его видят, уши слышат, сердце бьется, мозг работает. Поэзия Бродского есть в некотором смысле запись мыслей человека, покончившего с собой».
В выяснении отношений поэта со временем и смертью и заключается, по-моему, величие замысла Бродского, а также его новый, отстраненный взгляд на мир: «Ниоткуда с любовью, надцатого мартобря…»
«А при чем здесь ВП?» – спросит любознательный читатель.
А при том, что «с кем поведешься, от того и наберешься!»
Учитесь у ВП, любознательный читатель, находить «одиночного в поле зрения»!
Числа: Счетовод Бродского, или «Треугольник Пифагора» и «квадрат Полухиной»
В Нобелевской лекции ИБ говорит, что существует три метода познания: аналитический, интуитивный и путем откровения, которым пользовались библейские пророки. Полухина исследовала творчество Бродского в основном аналитическим методом, но иногда на нее нисходило и откровение Господне.
В чем, собственно, заключается научная заслуга ВП в исследовании творчества Бродского? Если говорить коротко, то Полухина – счетовод Бродского, его главбух!
Бродского читали все, а Полухина первая
