оторопел Улан.
– А затем, что они хоть и без родителей живут, но он ей вместо отца и для сестрицы своей ничего не пожалеет, дабы как у людей все было, – поучительно пояснил Петр.
– То-то ты к ней давно на пушечный выстрел не подходишь, – хмыкнул Улан.
– Ну да, – невозмутимо согласился Сангре и почему-то потрогал правую скулу. – Я весь свадебный порядок хорошо изучил и лекцию про него прослушал. Правда, Заряница ни при чем. Ему самому показалось нечто такое, вот он и прояснил обстановку.
– У кого на что стоит, тот о том и говорит. Сдается, помимо лекции у тебя и практическое занятие было, – и Улан с улыбкой кивнул на скулу. – Припоминаю, какой фингал у тебя на ней красовался. Правильно я не поверил, когда ты мне сказал, будто с лестницы упал.
– Так ты решил, будто меня кузнец отоварил? – догадался Петр. – Зря. Я действительно с лестницы слетел. Ну, извини, забыл добавить, что чуть повыше меня на ней Заряница стояла и ногой неудачно взбрыкнула. А нога у нее… – и он вздохнул. – Потому и советую по-дружески: уединение в лесу, конечно, благоприятствует неким процессам, но с попытками приласкать будь поосторожнее.
– И в мыслях не держал, – заверил Улан. – К тому же я завтра перехожу на самостоятельную работу. Заряница сказала, что лес я в округе изучил хорошо, охотничьи премудрости освоил и она за меня спокойна.
Глава 8. Оригинальная благодарность…
Две волны всадников одна за другой на рысях летели по заснеженному полю. Первая, гораздо меньшая, убегала после сокрушительного разгрома в недавней битве; вторая, состоящая из победителей и куда большая числом, настигала их. И настигла бы, если б один из беглецов, скачущий стремя в стремя с рыжеволосым красавцем, не крикнул ему на ходу:
– Всем не уйти, Юрий Данилыч. Заслон надо оставить.
– Вот и оставляй! – огрызнулся красавец.
Всадник помрачнел, но послушался и приказ исполнил – развернул часть малой дружины московского князя, схлестнувшись с преследователями. Сшибка была яростной, но с предрешенным исходом – слишком мало было у него воинов. Однако главное они выполнили – подарили своему князю драгоценные минуты, чтобы тот смог оторваться от погони.
Правда, отрыв получился небольшим. И спустя час по повелению Юрия Даниловича другой его боярин по прозвищу Шигоня, вновь ополовинив остатки дружины, ринулся на юг, в сторону Москвы, увлекая за собой тверских ратников. Меж тем оставшиеся два с небольшим десятка во главе с самим князем, свернув в заснеженный лес, продолжили путь на запад, в сторону Ржева.
Выезжать на какую-либо дорогу было опасно – можно нарваться на разъезды, предназначенные для перехвата беглецов, ибо тверской князь Михаил Ярославич предусмотрителен. Да и поди-сыщи их под снегом, эти дороги. Пришлось петлять по лесу.
Затемно остановились на ночлег. Костёр поначалу решили не разводить, но через час Юрий Данилович решил переиначить:
– Разжигай.
