в некотором недоумении. Сейчас я вам всё объясню.
Шеф поставил рядом со мной портфель. Затем снял пальто и положил его на стул. Я открыл портфель, заглянул внутрь, включил диктофон и незаметно достал его вместе с газетой и с нашими визитными карточками. Дождавшись моей готовности, шеф обратился к присутствующим.
– Меня зовут Юрий Львович Яных. Это господин Седых Иван Сергеевич, – представил он меня. – Мы частные детективные агенты. Нас наняла Свешникова Екатерина Леонидовна. Наша задача – расследовать обстоятельства смерти Светланы Леонидовны Ревун.
Крашеная блондинка, предположительно Елена Викторовна Ветрова, повернула голову и посмотрела на свою тётю, сидящую в торце стола спиной к окну. Остальные не сделали никаких движений, хотя, несомненно, были удивлены тем, что сказал шеф.
– Если вас интересуют документы, дающие нам право на занятие частной детективной практикой, я готов вам их предоставить, – продолжил шеф, но его слова были встречены дружным молчанием. – Кроме того, я готов передать вам для ознакомления договор, заключённый между агентством и госпожой Свешниковой. Если, конечно, вы не возражаете, – обратился он к нашей заказчице.
– Нет, не возражаю, – сказала она.
– Было бы любопытно на него взглянуть, – нарушил тишину мужчина с большими залысинами, длинными курчавыми баками и тревожными глазами на желтоватом нездоровом лице.
«Вот и первый голосок прорезался», – подумал я, глядя на Игоря Ветрова; мы с шефом до сих пор не знали его отчества.
– Зачем тебе это? – с упрёком спросила его крашеная блондинка, но он ничего ей не ответил.
Шеф достал из портфеля договор и положил его напротив господина Ветрова. Тот принялся его читать, а я тем временем, уже зная в лицо отца и мать, легко определил, кто из двух молодых женщин, сидящих друг напротив друга, их дочь Юлия и теперь неотрывно смотрел на её визави Полину.
Боже мой, до чего же она была хорошенькой… Почти без косметики, с ресницами-опахалами, с умными приветливыми глазами, с розовыми пухлыми губами, с аккуратным носиком, с открытым лицом, обрамлённым завитками русых волос. Ей было лет двадцать пять. Я мысленно прибавил к тому, чем любовались мои глаза, её возможные миллионы, и сердце моё учащённо забилось, а мысли унесли бог весть куда…
Голос шефа вернул меня в контору нотариуса.
– Времени у нас немного, так что не будем дожидаться, когда господин Ветров дочитает договор, и продолжим.
Услышав свою фамилию, господин Ветров вздрогнул, оторвался от договора и с неприязнью посмотрел на Юрия Львовича.
Я знал, что сейчас шеф скажет самое главное, поэтому вынужденно оставил мечты, связанные с Полиной, и попытался охватить взглядом всех присутствующих. Юлия положила перед собой телефон и сосредоточенно его разглядывала; её измученное тональными кремами лицо, выглядывающее из светлого пушистого воротника пальто, было похоже
