не желал разбираться, что удар был нанесен из зоны ответственности третьего взвода и второй взвод здесь ни при чем, но после выхода Алекса из госпиталя оба получили документы на добровольно-принудительный дембель. Приказ командующего, маршала Громова, был завизирован заместителем начальника штаба Объединенной группы войск генералом Баренгеймом. Однофамильцем, наверное. А не тот ли это Баренгейм, который служил под началом его отца? Когда-то в их семье обсуждалась какая-то нехорошая история, связанная с этой фамилией.
Так были разрушены планы и карьерные амбиции молодых офицеров. Да и сама карьерная лестница оказалась грязноватой.
С того дня прошло около трех лет, все это время они не виделись. Поэтому-то молодой человек, накупив в Лондоне контейнер подарков, полетел с тремя пересадками через половину земного шара на встречу с человеком, которому был должен всю оставшуюся жизнь. С последнего аэродрома в поселок его доставили гравилетом.
Встречали все – от мала до велика. Зная из разговоров по сети, что там проживает тридцать три человека, Алекс закупил тридцать четыре подарка. Один про запас, плюс на одной из пересадок по цене французского шампанского – десятилитровую канистру спирта (лучше бы он столько не брал, ибо местных научили пить еще в девятнадцатом веке, и пили они страшно, другого слова не придумаешь).
Гуляли знатно, но бездумно и без бога в голове. На третий день, как отошли от алкогольного дурмана, оседлали с Белкой снегоход и двинули проверять песцовые капканы. Алекс любовался просторами бескрайней и безмолвной тундры, ровной, как заснеженный Ледовитый океан.
На обратном пути случилась беда.
– Стой! Стой! – вдруг закричал Алекс. Эту беду, благодаря прокачанным способностям, он ясно увидел.
– Ий-я-а-а! Не боись! – Николай привстал с сиденья, веселясь, а снегоход на кочке взлетел, как на трамплине и… рухнул на полном ходу в закрытую снегом промоину узенькой, но очень быстрой реки.
– Это я виноват, – хрипел Николай, еле двигая языком и окровавленными губами, его левая нога была неестественно вывернута вправо и вверх. – Это все с похмелья. Я знал, что этой дорогой ехать нельзя, когда был маленьким, дядя говорил. Сейчас черт попутал… и водка виновата.
Только благодаря тому, что за мгновение до приземления или вернее сказать приледнения – приводнения, Алекс сумел оттолкнуться и слететь с сиденья, они оба не утонули и сейчас лежали на снегу в совершенно мокрой одежде, возле полыньи с утопленным снегоходом. У Алекса очень болела грудь, ребра были сломаны, но легкие, по всей вероятности, не продырявлены. Сильно саднили ноги – во время падения ударился о край тороса.
– Коля, дай свой наладонник, у меня связь перестала работать.
– Не брал с собой, – тихо ответил он и качнул отрицательно головой.
«Гадство! Гадство! Гадство!» Биокомп через спутники ни глобальную, ни планетарную сеть не ловил. Видно, элемент питания браслета связи,
