рассказ мне здесь не светит, и повернулась, чтобы уйти.
– Погодите! – крикнула вслед Марина. – А где он похоронен?
– Не знаю, – ответила я, не поворачивая головы.
Всё больше и больше непонятного. Что такого сделал Марине Игорь Георгиевич? Лариса Романовна говорила, что девушка бросила университет из-за придирок Давлетьярова, но, по-моему, Марина не выглядела чрезмерно ранимой. Тут крылось что-то другое, но что? Следствие моё зашло в тупик. Больше ничего выяснить я не могла. Впрочем, я сама сваляла дурака: не надо было вот так напрямик заговаривать с Мариной. Наверно, стоило попробовать якобы случайно познакомиться с ней, войти в доверие – глядишь, она и сама бы всё рассказала. Вот уж верно – идиотка я первостатейная! Да что уж после драки кулаками махать…
Зима тянулась нескончаемо. Я с головой ушла в учебу и постаралась забыть о незавершенном расследовании. Это дельце оказалось мне не по зубам.
В один из весенних дней мне понадобилось наведаться в библиотеку. Шаря по полкам в поисках нужной книги, я случайно столкнулась с незнакомым мужчиной. Я извинилась, но он не обратил на меня никакого внимания, будучи поглощенным книгой. Манера держать толстый том на сгибе локтя показалась мне удивительно знакомой. Мужчина поднял руку, чтобы перевернуть страницу – золотой искоркой подмигнул черный камень перстня…
– Игорь Георгиевич?.. – Я схватилась за стеллаж, чтобы не упасть.
Мужчина вздрогнул так, что едва не выронил книгу. Взглянул на меня. Лицо было совершенно незнакомое – грубоватое, широкоскулое. Глаза карие, волосы темные. Не он…
– Вы с кем-то меня спутали, – вежливо сказал он. Голос тоже был незнакомый. – Позвольте пройти.
– Но… у вас кольцо… – начала я заикаться.
– Весь наш выпуск носит такие кольца, – терпеливо пояснил мужчина. – Студенческий обычай. Разрешите…
Он протиснулся мимо меня и направился к выходу. Я стояла в полном остолбенении. Студенческий обычай… как же, слыхали о таком. Выпускники нашего университета, каждая группа, имели что-то вроде отличительного знака: кольцо, брелок, значок… Мало кто носил их всю жизнь, но обычай существовал, так что ничего удивительного в том, что у этого мужчины и Давлетьярова оказались одинаковые кольца, не было. Но это же…
Я поспешила к выходу. Незнакомец уже ушел, и я спросила Леночку:
– Лен, а кто это был?
– Кто? – не поняла она.
– Ну, передо мной вышел, – пояснила я. – Наглый такой тип, толкнул, даже не извинился…
– Это Лодыгин Петр Сергеевич, – сказала Леночка, заглянув в формуляр. – Да, давненько он в библиотеке не был, первый раз за три года явился!
Отлично! У меня есть имя человека, предположительно учившегося вместе с Давлетьяровым! И что мне с ним делать?
Я пошла уже испытанным путем: засела за подшивку «Вестника магии». Лодыгин печатался часто, в основном с нудными и чудовищно длинными научными статьями. Кстати, он частенько становился объектом безжалостной критики Давлетьярова. Полгода назад в публикациях
