Нет ни одной сферы моей жизни, которую бы они не высмеяли. Последние несколько дней я уходила, сжимая кулаки. Старалась избегать их. И они это видели. Они заметили, что почти дожали меня. Оставалось еще чуть-чуть, чтобы я сорвалась с цепи. И они этого хотели. Они этого жаждали и налетали на меня, как стервятники. Их провокации стали невыносимыми. Они понимали это и следили за моей реакцией. Эти двое… они… они просто… не люди. А остальные – позволяют им издеваться надо мной, провоцировать меня. Им скучно. Они хотят зрелищ. Знают, что я долго терплю, но если дойду до границы, то… Они получили, что хотели.
Девушка прервалась, чтобы вновь ощупать ранку на лбу и разбитую губу, и поморщилась от боли, тупые удары которой взрывались в висках.
– Леночка, что они сказали? Или сделали?
– Они оскорбили мою мать. Самыми последними словами. И добавили, что я ничуть не лучше. И засмеялись. Все это случилось, когда преподаватель вышел из аудитории. Они совсем не ожидали, что я брошусь на них. Думали, я стерплю, как обычно. Ведь идет занятие, и я обязана стерпеть, чтобы не нарушать дисциплину. Но я… Дайте мне воды. У меня горло пересохло.
Владимир Александрович встал, прошел к своему столу, вытащил откуда-то граненый стакан, поднял и наклонил графин с водой.
– Держи.
– Спасибо.
Девушка сделала два больших глотка, задумчиво помолчала и сделала еще один.
– Что было дальше?
Владимир Александрович снова сел напротив нее, забрал стакан и отпил из него сам. Он не брезговал пить с Леной из одного стакана. Она была единственной студенткой во всем институте, к которой директор испытывал действительно сильную симпатию. Он хорошо знал ее, хорошо знал и ее положение. И то, как поступала эта девушка, всегда восхищало его. Любая на ее месте давно бы сдалась и все бросила. Но Лена тянула свою бурлацкую лямку, сцепив зубы. И почему-то именно за это многие терпеть ее не могли.
– Дальше, – повторила Лена, словно впервые слышала это слово. – Дальше я… я просто кинулась к ним. Опрокинула парту, за которой они сидели. Обе упали со стульев. Все вокруг вскочили со своих мест, но участия не принимали. Кишка у них тонка. Они хотели зрелища – они его получили. Я была… я была в ярости. У меня плыло перед глазами. Я мало что соображала. Схватила Вику за волосы, пока она не успела подняться с пола, начала бить лицом о спинку стула. Это было… это…
Девушка качала головой, скривившись и пожимая плечами. Взгляд ее был устремлен внутрь себя, где она видела ход событий, развернувшихся полчаса тому назад. Наконец, Лена продолжила.
– Тем временем Кристина успела опомниться и решила заступиться за подругу. Чем-то твердым она ударила меня по голове. Потом я увидела, что это был цветочный горшок. Он раскололся, и земля посыпалась на нас всех. Лицо Вики уже напоминало кровавую кашу. Я оставила ее и поднялась на ноги. Голова кружилась. Кристина глянула на меня удивленно
