Но скажу честно, я там ни есть, ни пить не могла, запах воды мешал.
– Ты что, там ничего не ела? – бросил на нее быстрый взгляд и опять взялся за дело, орудуя колбами, стеклышками и прочим.
– Ну, почему? Я ела, фрукты.
– А спала?
– Мало.
Дэн возился со своей аппаратурой, выдвинув компьютер на столике с колесиками, перетащил его к кровати, расправил провода:
– Вел, а тебе не приходило в голову, что ты беременна?
– Издеваешься? Знаешь, это не смешно! – глаза ее заблестели, превозмогая желание, наговорить ему чего-нибудь резкого, отвернулась к стене.
– А знаешь что, сестренка, чем сердиться, держи вот это и иди… – поднял руку с коробочкой тестов, в сторону туалетной комнаты.
– Ну и пойду! Только чтобы тебе стало стыдно, за слова!
Дэн глянул ей вслед и, прищурив глаз, расстелил свежую простынь. Вел не заставила себя ждать: – Ну, и?
– Что и? Подожди, как появятся полоски, скажешь.
Вел нервничала, но и радовалась, что нет рядом Эда, он то, перенес бы издевательства брата болезненней, чем она. «Ну, ничего, я над тобой еще отыграюсь!» – думала она и поглядывала на две узкие полосочки.
– Что, до сих пор ничего? – бросил Дэн, заканчивая возиться с ее кровью.
– Вот! – протянула она с вызовом руку. – Две! – озвучила и замерла. – Ну, нет – это какая-то ошибка!
– Положи ошибку рядом с пробиркой и ложись, просмотрим тебя насквозь!
Вел притихла, все еще отметая увиденное своими глазами, но уже не злясь на Дэна. А он улыбался, говоря:
– Я знал! Я так и думал, Нет, я был уверен! Это же я – Айболит!
– Нарцисс ты, а не Айболит. Чего затих? Ну, признай свою ошибку.
– Подожди минуточку. – он щелкал кнопками и шуршал бумагой. – Собственно, а где это твой муж?!
– Дэн! Я встану и тресну! Ты Эду звонишь? Все плохо?
Эд влетел испуганный, что с женой опять плохо, раз его вызвали, и наткнулся на улыбающегося брата, показывающего на экран компьютера:
– Собственно, я прогуляюсь, мне пока здесь делать нечего!
– Дэн ты куда? – Быстро стирая гель с тела, Вел села, но Дэна уже не было. А Эд, не веря собственным глазам, просто присел с ней рядом. Минута тишины. Пока Вел думала, как их обругать, муж обнял ее и не стесняясь слез радости, прошептал:
– Я так тебя обожаю! Ты сделала меня самым счастливым в мире человеком!
– Этого не может быть…
– Может! Любимая, родная, золотая моя. Есть! – Подняв ее на руки, долго целовал, затем повернул к экрану, где застыла маленькая точечка. – Это первое фото! А это маленькое чудо! И она здесь. – Поцеловав ее животик, прильнул ухом, словно уже мог что-то услышать.
– Отпусти, мне щекотно.
– Не отпущу! – поднял голову. – Я буду носить тебя на руках, всю жизнь.
– Не следует. Потому,
