style="font-size:15px;"> – Ты еще способна говорить правду после жестокой борьбы с самой собой, – умилился Измайлов. – Это надо отметить. Потанцуем?
– Не хочу. Вик, о чем, по-твоему, Валя пыталась мне сообщить? Что им с Сашей могло грозить? Я тебе такое выдала, а ты не реагируешь! Вдумайся, убойщик, последний день года…
– Именно, – обиженно перебил лишенный дискотеки Измайлов. – Дама заработалась, замоталась, праздничного настроения не возникло. И она дала указания на случай какой-то неопределенной трагедии. Уверяю тебя, Косарева забыла о нем, как только домработница ушла. Ну, чем тебя вразумить? Ты же частенько плачешь просто так, без причины. Вот и у Косаревой просто так вырвалось. Более того, если бы ее с мужем не убили, Илона никогда не вспомнила бы, откуда у нее твой адрес.
Это было очень похоже на правду. Я тоже сомневалась в склонности Вали организовывать запоздалые приветы из мира иного. Накатило что-то тридцать первого декабря от переутомления.
– Ты уверен, Вик? – спросила я, и надежда в голосе не была наигранной.
– Уверен, – отрезал полковник.
И совершил вторую ошибку. Нельзя прекращать мыслить, в том числе и сомневаться, даже если взбалмошная женщина отказалась вытаптывать с тобой ковер посреди комнаты под щемящую музыку. Но тогда у меня, что называется, отлегло от сердца. И пригласи меня Измайлов на танец еще раз, я согласилась бы. Но гордые убойщики дважды одно развлечение не предлагают.
– Вина выпьем? – я взяла инициативу в свои загрубевшие от частого держания ее, шершавой и верткой, руки.
– Не хочу, – буркнул полковник.
И я поняла, с кого берет пример Борис Юрьев, притворяясь магнитофоном. После чего уже зло выпалила:
– У Илоны на самом деле могли вытащить ключи из сумки.
– Кто? Подруги хозяйки, которые оставались одни в прихожей, где эта самая сумка стояла?
Да, Лилю Сурину и Аню Минину я подставила качественно. Но ведь не нарочно. Тем не менее, мне было не по себе.
– Мотив! Зачем им красть ключи?
– Откуда я знаю, – огрызнулся Измайлов.
– Слушай, милый, а вдруг все проще и безоблачней?
– Насколько я тебе мил, недавно понял, – предпочел обижаться дальше Вик.
– Полагаю, не совсем, но об этом потом. Наверное, девочки задумали какой-нибудь розыгрыш. Они-то были в курсе, что Илоне в ближайшие пару недель ключи не понадобятся. А теперь боятся признаться. Я бы тоже не решилась.
– Ты – нет, – согласился Измайлов. – Только о твоей решимости речь не идет. Вот не призналась бы и все. Интересно, Поленька, а куда бы ты дела позаимствованный для розыгрыша инвентарь после гибели друзей?
– Смоталась бы на какую-нибудь окраину и забросила в самый высокий сугроб, – без запинки выпалила я.
– А ведь мне
