такая база, а они военные, стоит от двадцати до двадцати пяти тысяч кредитов, насколько я помню, – сообщил я. – Предлагаю продать за восемнадцать каждую плюс бонусом банковский чип. Навар при перепродаже вы все равно неплохой возьмете. А вы мне за такую скидку поможете с программистом. Хочу планшет, коммуникатор и наручный искин взломать.
– Оплата взлома с тебя, – буркнул старик, убирая все покупки в тот же ящик стола.
– Конечно.
Тот достал три чипа, осмотрел все, отобрал один, что выглядел самым потертым, и через банковский терминал на своем планшете перегнал на него нужную сумму. Я посмотрел на экране планшета – тридцать шесть тысяч сто восемьдесят кредитов. Все верно, даже оплату за обоймы для бластера не забыл. Уже неплохо. Понятно, на Фронтире такие актуальные базы стоят куда дороже, но не факт, что мне удастся их сохранить. Более того, старик передал мне свой планшет с подключенным чипом, и я запаролил его. Пока чип не взломаешь, а это ой как непросто, никто не сможет снять с него деньги. Так что, вернув планшет, я поинтересовался, возможно ли передать тому на хранение свое имущество. Старик подумал и согласился. Не бесплатно, конечно. Так что, оставив девайсы и банковский чип в одном из ящиков стола завскладом, мы вместе покинули склад и разошлись.
Вещи я оставил не зря. Ночью меня сдернули с койки и обломались – пустой. Правда, комбез сняли, твари. Вместо него бросили арестантскую робу не моего размера. Пришлось, потирая отбитые ботинками бока, натягивать ее. Ничего, я утром, перед тем как отправиться на место временной работы на склад, подловил нового хозяина этого комбеза в душе и удавил там – когда он один был, без своей своры. Пошарив в карманах, обнаружил, что, похоже, обзавелся дополнительными трофеями, и двинул на склад. Мои коллеги уже потянулись по коридорам туда же, хрустя на ходу капсулами с наркотой. Их выдавали в казарме три раза в день по две штуки: утром, в обед и вечером.
Жив – уже радует, но пропаганда идей этих революционеров, что так и лилась с экранов визоров, даже на складе, уже достала. Старик вот с интересом смотрел, во время маршей или гимна даже вставал по стойке смирно, бросая всю работу, и с воодушевлением пел. Приходилось повторять за ним – мимикрировали под местных. Еще эта бесплатная раздача капсул с легкой наркотой… Кто как, но я лишь делал вид, что принимаю, так что в кармане собралось изрядное количество обслюнявленных капсул. С десяток. Приходись их класть в рот и изображать, что глотаю, при выдаче за этим строго смотрели. Трое из моих коллег на складе, похоже, поступали так же, а другие кайфовали, причем, как я стал замечать, во время исполнения гимна революционеров те начали петь с таким же воодушевлением, как и сами революционеры. Вот блин, никак зомбирование через наркоту? Надо думать, как быстрее соскочить. А так приходилось копировать их поведение, чтобы не выделяться. Вроде получалось, хотя актер из меня так себе. Я лишь усилил это вживление, когда пару таких хитрецов куда-то под их вопли утащили. Вечером я их видел, теперь ходили такими же зомбированными, как и остальные, и кидались с кулаками на тех, кто хоть слово пытался сказать против революционной
