как они похвастаться грудью. Глядя на них можно было изучать анатомический процесс взросления и перехода от девочки к девушке. Что нельзя было сказать обо мне. Мне казалось, что я была не складной и по-мальчишечьи худощавой: руки весели как плети, которым я никогда не находила места, шея была слишком длинной, ключицы некрасиво выпирали, все было не так во мне. Даже имя, иногда мне в голову приходила мысль, что мама вовсе и не подбирала его для меня, а назвал просто и коротко – Аня, всего три буквы. Одевалась я тоже как мышь, раз в пару месяцев мама брала меня с собой в ближайший секонд-хенд, и из огромного вороха одежды мы выдергивали с ней, что подешевле. Как и с косметикой, я не понимала истинного предназначение одежды, мне казалось, что она должна лишь прикрывать ногату тела и согревать, не о какой красоте, которую могла придать одежда человеку, и мысли не было.
Училась я хорошо, но не была отличницей, по причине того что никогда не дарила учителям конфеты и шоколадки, деньги им на подарки сдавала в самый последний момент, от добровольно-принудительных посещений всем классом театров, цирков и прочих представлений мне приходилось отказываться, раздражая тем самым классного руководителя. Также я не пользовалась услугами репетиторов, которые были, чуть ли не обязательны для всех без исключения. Не могу сказать, что мне нравилось учиться, и было большое желание узнавать что-то новое, нет, просто нечем было заняться после уроков. Гулять по улицам нашего района было как минимум опасно для жизни, да и делать там было особо нечего, иногда по вечерам мы с мамой садились перед телевизором и молча, смотрели сериалы, а после расходились по своим кроватям. Поэтому после школы, мне ничего не оставалось, как скрупулезно зубрить учебники, не упуская из виду ни одну мелочь, мне нравилось решать наперед, еще не по пройденным темам задачи и уравнения, я видела в них какую-то особую, понятную только мне красоту. Когда я получала правильный ответ, то чувствовала удовлетворение, чем сложнее было упражнение, тем удовольствие было выше. Сочинения по литературе я писала не менее дотошно, чем решала математические задачи, прежде чем переписать все в чистовик, я подолгу думала над каждой своей мыслью, тщательно обсасывала, словно карамельку каждое слово в нем. Ведь сочинения и эссе были для меня единственным способом поделиться своими мыслями и наблюдениями.
Книг в доме не было, но их отсутствие полностью компенсировалось школьной библиотекой, современных писателей там не было и в помине, как не было и фантастики и ужастиков, столь любимые подростками. Зато здесь находились добротные тяжелые тома Тургенева, Пушкина, Куприна, Чехова и прочих классиков русской литературы, читая их, мне казалось, что я приоткрываю ширму чего-то запретного, взрослого и неизведанного, что глубина, описанных ими чувств, которые переживают герои чересчур сильна и крайне неправдоподобна, что в реальной жизни такого
