не практиковал, и по телевизору не указывалось.
– Твоя правда, Николаич, жили мы прежде без именин и неплохо жили – лучше, чем сейчас: с церквами, банками, биржами и прочими заведениями по одурманиванию людей и выманиванию денег, – поддержал Василий соседа, делая ответный ход без раздумий, чем и хороша шашечная игра в самом начале партии.
Илья Николаевич тоже двинул свою шашку вперед и, развивая тему, продолжил: – Сейчас по телевизору показывают всякую чертовщину, попы на экране крутятся, так что скоро не только свои именины научимся праздновать и всех святых поминать, но и хлеб покупать по предсказаньям потомственных колдуний и разных прорицателей, что вещают о конце света с экрана телевизора.
Да и патриарх этот – Кирилл, что с лукавой усмешкой говорит о единении православных вокруг нынешних правителей России, раньше был главным от церкви по торговле спиртным и сигаретами: его так и называли – герцог Мальборо, а теперь стал главным во всей русской православной церкви и обнимается с нынешними мелкотравчатыми министрами и прочей нечистью, именующей себя демократической властью.
– Твоя правда, Николаич, – снова отвечал Василий, делая свой ход на шашечной доске и наливая водки в опустевшие стаканчики. – Давай выпьем просто за наше здоровье и ну их всех к черту: власть эту и маклеров-дилеров всяких, и банки еврейские, и жизнь нынешнюю нашу пенсионерскую – здоровья если нет, то ничего уже и не нужно!
Ты вот, Николаич, на своих двоих топаешь, а я простоял сорок лет у станка, сработался весь, обезножил от стоячей работы и ползаю теперь по квартире с палкой, словно змей безногий. Поэтому, Николаич, живи и радуйся каждый день, что здоров и на ногах, своих двоих, твердо держишься, а нечисть всякая, я надеюсь, будет сметена народом, когда все поймут, что так жить нельзя.
Это ведь мы с тобой, и такие как мы, тогда в 91-ом году позволили Горбачеву и Ельцину – двум предателям, разрушить нашу страну и загнать всех нас в эту нынешнюю нашу жизнь. Ладно, мы старые сейчас, скоро доскрипим до гробовой доски, но молодых жалко: не видели они спокойной и беззаботной жизни и вряд ли увидят в ближайшем будущем.
Я из окна смотрю, как молодежь мается от безделия: пьет, дерется и наркотой травится и горько на душе становится – как же мы профукали, словно в шашки, свое народное государство и поддались вражьим посулам на лучшую жизнь, как в Европе.
Откуда ей взяться – этой хорошей жизни, если заводы останавливают и сносят, а вместо них открывают торговые заведения. Одной торговлей страна, любая, прожить не сможет, надо что-то и производить. Завод, наш с тобой Николаич, я считаю, тоже скоро снесут и построят на его месте какой-нибудь бордель и будут там торгаши гулять и плясать на фундаментах наших цехов, где мы с тобой проработали всю жизнь.
Работали честно, за деньгами особо не рвались, но и не бедствовали, и завод о нас заботу проявлял: квартиры эти нам бесплатно выдали, путевки в санатории всякие
