если вы, Анатолий, в свою очередь прекратите поминать всуе мое настоящее имя и вспомните принятое в этих стенах, – холодно и столь же вежливо парировал он и довольно усмехнулся. Один-один. Называть его сталкерской кличкой Вронский отчего-то не мог категорически и постоянно запинался, то ли пробуя вставить обращение «господин», то ли «сталкер». Первое выглядело по-дурацки, второе отдавало американизмом, нечто третье не подходило по определению.
– Хорошо… Ворон, – сказал Вронский, отступив, развернулся и прошел к стеклянной двери, – я провожу вас.
Закрывать входную дверь он предоставил гостю. Ворон усмехнулся, щелкнул задвижкой замка и поспешил догнать Вронского, который довольно быстро пошел по коридору в направлении холодильника и опередил его уже шагов на десять.
Серые стены, лампы холодного искусственного света, эхо, подхватывающее отзвуки шагов. Все морги, в которых бывал Ворон, оказывались похожими один на другой и одновременно – на декорации к средненькому фильму ужасов. Слишком чисто и стерильно здесь было, подчеркнуто искусственно и не живо, неправильно и словно уже не принадлежало реальному миру. Возможно, так и должно выглядеть место, имеющее прямое отношение к смерти, но мириться с этим не получалось и не хотелось.
– Ниши прорубили бы и цветы поставили бы, что ли, – пробормотал Ворон себе под нос. – В кадках.
– Извините?
– Мысли вслух, – поморщился Ворон. – Господин Вронский, мне не хотелось бы показаться бестактным, но позвольте вопрос: вас выгнали с киностудии или из театра? Почему мы вновь встречаемся в месте, подобном этому?
– Здесь удивительно спокойно, – не оборачиваясь, произнес тот, – роли запоминаются в разы проще, к тому же работы не так уж много, я просто сижу за столом и встречаю гостей. Вчера привезли первое тело за три с половиной месяца.
– И как впечатления? Вы видели его?
– Странные. – Вронский пожал плечами. – Я ведь уже наблюдал убитых людей. Тех же белых сталкеров, помните?
– Разумеется. И?..
– Василий Семенович утверждал, будто убитый являлся сталкером-нелегалом, но он… не знаю, не походит на обычных ходоков в Зону… я не специалист, не технарь и не медик, мне сложно объяснить.
– Попробуйте.
– Когда я увидел тело, у меня почему-то создалось впечатление, как у Гамлета при встрече с призраком отца.
Ворон криво усмехнулся и тотчас одернул себя, благо Вронский по-прежнему не оборачивался и не мог увидеть гримасы.
– Признаться, заинтриговали. За все время нашего знакомства я впервые слышу от вас столь эмоциональный ответ.
– Не принимайте мои слова слишком серьезно. Вы вполне можете посчитать случай заурядным, – губы Вронского украсила тонкая улыбка, – тем более ничего особенного в методе убийства нет. Я актер и привык изъясняться образно, только и всего, а здесь
