и ни о чем не расспрашивали. Да-да, они верили, что она писала с утра до вечера, а не вымучивала жалкие подобия рифм.
– Нет так нет, – ответила сестра. – Мне просто любопытно, что у тебя есть нового.
Она еще не рассказала сестре о том, что ей выделили время в студии на запись альбома. Лейси боялась, что Энди начнет давить на нее, чтобы она сыграла что-нибудь новое. И тогда ей пришлось бы сказать правду…
Боже, когда она стала такой трусихой? А ведь всегда считала себя сильной и решительной… Нет, нельзя робеть. Это никуда не годится. Прежняя Лейси хорошенько надрала бы уши нынешней за такое поведение. Но если она не готова сказать сестре, что перестала писать песни, то могла бы хоть спросить у Фолкса, что тот думал об их отношениях. Лейси пообещала себе, что в следующий раз, когда они спишутся в Сети, она наберется храбрости и сделает первый шаг.
Вернувшись в комнату, Лейси снова уселась на диван рядом с сестрой, и та, взглянув на нее, спросила:
– Хочешь, прочитаю сообщение, которое сегодня рано утром отправил мне Тим?
– Да, конечно. – Лейси улыбнулась. – Рано утром в воскресенье? А он вообще спит когда-нибудь?
Уф… наконец-то! Наконец-то тема песен была закрыта. Ее ложь сработала – и даже лучше, чем раньше. Но теперь Лейси уже не чувствовала себя такой жалкой трусихой. Ведь она пообещала себе, что будет смелой с Фолксом.
Элай был счастлив. Ведь сегодня вечером ЛюбовьБезПесен попросила его сделать перерыв и пока не помогать ей с поисками вдохновения. Конечно, он согласился. Разумеется, он не слышал голоса собеседницы, но чувствовал ее отчаяние и волнение – ими, казалось, были пропитаны слова, появлявшиеся у него на экране. А сейчас они делали то, что у них получалось лучше всего – валяли дурака. Любовь как-то написала ему, что в тяжелые моменты жизни ее всегда веселит фильм «Идеальный голос». Он ответил, что не видел эту картину, и теперь они вместе смотрели ее и весело смеялись.
Вообще-то ему сейчас не следовало сидеть в Интернете. Было уже за полночь, а утром его ждал автобус и большое путешествие. Начало тура, да еще первого – момент для музыканта очень волнительный, и, конечно же, Элай был очень рад. Ему нравилось выступать на сцене, вот только игра в группе уже вдохновляла не так, как раньше. Но он не мог бросить Джакса. Пока не мог.
Итак… Утром начинается тур! Вот о чем ему следовало бы подумать, а не смеяться над приключениями музыкантов. С другой же стороны… Чем еще сейчас заниматься? Вещи он уже собрал, и ему оставалось только упаковать мандолину, лежавшую рядом с ним. А выспаться можно и в пути. Поэтому Элай не останавливал фильм. Как раз в этот момент шел эпизод, где главные герои находились на вечеринке после того, как их приняли в группу. И что-то в этой сцене будило тот участок его мозга, где жили слова и рифмы. В данный момент там рождалась песня – он в этом не сомневался. Более того, он знал, что песня будет о той мистической связи между близкими людьми, которая чувствуется даже на шумной вечеринке, в толпе чужаков.
