эту чертову дверь, – проворчала Ева. – Пентхаус, и точка. – Она нагнулась к Рорку и поцеловала его. – До скорого.
Он притянул ее к себе для второго поцелуя.
– Береги моего копа.
– А у меня есть выход? Ты ведь должен сказать мне кое-что через тридцать лет. Пентхаус, – повторила Ева, направляясь к двери. – Передай Надин: хватит копаться – пусть покупает.
Еве казалось, что она выехала заранее – даже слишком рано, – но на дорогах были сплошные пробки. Наконец она добралась до Крайслер-билдинг, недоумевая, почему бы людям не перейти на надомную работу и не оставить улицы тем, кому они действительно нужны. Она с трудом нашла место для парковки и последние два квартала проделала пешком.
Рорк оказался прав: утро и впрямь выдалось холодное. Небо нависало морозным бледно-голубым куполом, воздух тоже был морозный и бледный. Пытаясь согреться, Ева сунула руки в карманы пальто и обнаружила там перчатки. Новые, с пушистой подкладкой, напоминающей теплое облако. Скоро она опять их потеряет, а сейчас они очень даже кстати.
Ева хотела позвонить Пибоди и спросить, когда та приедет, но тут заметила напарницу на переходе. Невозможно не узнать розовое пальто в гуще черных, серых и темно-синих. Цветастая шапка на коротких темных волосах, длиннющий шарф – на этот раз в голубых разводах. Пибоди было видно за шесть кварталов.
Ева подождала, пока напарница перейдет через дорогу.
– Как мистер Мира? – первым делом спросила Пибоди. – Ты сегодня ему звонила?
– Еще нет. Боюсь разбудить.
– А вдруг у него сотрясение мозга?..
– Мира мигом отвезет его в больницу, если понадобится. Вчера, когда я отправила их домой, он уже вполне оправился.
– Поверить не могу, что кто-то на него напал!
– Скажи спасибо, что не убил.
Ева направилась к величественному зданию в стиле ар-деко.
– Даже не подозревала, что они с сенатором Мирой родственники, – сказала Пибоди. – Трудно представить себе двух менее похожих людей.
Толкнув дверь, Ева удивленно глянула на напарницу:
– Ты знаешь Эдварда Миру?
– Знаю. Не лично, разумеется, а как политика. Я же хиппи, – напомнила Пибоди. – Не согласна почти со всем, что он пропагандирует… – Пибоди умолкла, вертя головой и глазея по сторонам. – Вот это круть! Никогда здесь не бывала.
– Хватит таращиться! – Для убедительности Ева ткнула ее локтем в бок. – Ты же коп, черт побери!
Зрелище и правда было впечатляющее: огромный, высотой в три этажа вестибюль, красные с золотом мраморные стены, блестящий золотой пол и величественные колонны.
Но копам не положено таращиться с открытым ртом, словно туристам.
Обогнав по-прежнему глазеющую по сторонам Пибоди, Ева подошла к одному из информационных экранов.
«Добро пожаловать! Пожалуйста, сообщите, куда вы хотели бы попасть».
– Институт Миры, – произнесла Ева.
