кореец, турок и таджик.
Избирательная память сохранила сцены частых посиделок, устраиваемых нами в комнате нашего друга, в студенческом общежитии, где мы нередко оставались на ночь, тесня гостеприимного хозяина и его доброжелательных соседей.
Излюбленной темой наших бесед, как правило, являлся противоположный пол. Очень часто, мирные дискуссии незаметно перерастали в жаркие споры с выяснением отношений, выразительной жестикуляцией и всплеском эмоций.
В такие моменты, возбужденность моего товарища достигала апогея, являя собой исключительное и забавное зрелище.
– Глянусь тебе, Галиб! – страшно выпучив свои огромные глазища, неистово колотил себя в грудь Шамиль. – Глянусь мамой: я никогда этого не говорил!
– Не верю! – не соглашался я лишь для того, чтобы вновь насладиться этой «пестней».
– Глянусь, слышишь! Чем хочешь, глянусь!
С трудом сдерживая смех, я ещё некоторое время пытался добиться истины, однако, очень скоро махнув на всё рукой, откровенно наслаждался фейерверком эмоций и каскадом неподражаемых оборотов речи.
Поначалу, Шамиль наравне со всеми нами мог смеяться над собственными огрехами. И вообще, поначалу он был прост, открыт и оттого естественен. Со временем же, внезапно предоставленная «свобода» и вольная студенческая жизнь сумеют порядком подпортить его гены. Соблазны городской жизни и страстное желание избавиться от комплекса, заставят его сблизиться с сомнительными личностями, сыгравшими в его жизни далеко не положительную роль. Но это будет значительно позже, а пока…
Пока мы втроем отправились на каникулы в гости к Шамилю, в село Михайловское.
Эта поездка позволит мне не только поближе познакомиться с его семьей, но и заставит полюбить этот маленький, но гордый и трудолюбивый народ.
Помню, что всю дорогу мы прикалывались над своим товарищем, предвкушая предстоящий отдых.
– А как нам называть тебя перед твоими родными? И вообще, как твое полное имя? – волнуясь, расспрашивали мы его.
– Шамиль Кятиб Оглы. – гордо произнес наш друг. – То есть, Шамиль сын Кятиба.
– А можно, мы тебя будем звать «по-нашему», ну как на курсе – «простачок»?
– Ну и скажешь же, ты… – состроил обиженное лицо товарищ и все весело заржали…
Больше всего, мне запомнился его дедушка. Ему было уже немало лет, но выглядел он бодро и весело, изредка подначивая Шамиля своими колкими репликами, полными иронии и сарказма. И тем не менее, чувствовалось, что он горд за своих внуков, которые отправились в далекую Бухару получать диплом и высшее образование. Было видно, что к науке здесь относятся, не менее уважительно, чем к борьбе.
Как я и предполагал, его родители также оказались очень скромными тружениками, с утра до позднего вечера занятые по хозяйству.
Мать –
