мною бы позавтракала…
Подул ветер, и Илею пришлось налечь на вёсла, чтобы лодку не понесло в обратном направлении.
– Слушай, Илей, у меня от этой качки голова болит. Может, сделаем остановку? – заныл Квасур.
– Остановку мы сделаем вечером. Тогда и поужинаем.
– До вечера ещё долго!
– Что дальше?
– Давай хоть молока выпьем?
– У нас его мало, и оно нужно нам как противоядие, а не для того чтобы брюхи наполнять!
– Илей…
– Прекрати скулить! Или сейчас сам грести будешь! И зачем я только согласился тащить тебя с собой?!
Когда небо, бывшее в этих местах какого-то лилового цвета, стало темнеть, Илей причалил к берегу и, хорошенько привязав ладью, огляделся. Тёмной стеной обступал их со всех сторон лес.
– Так-с… – протянул Илей. – Я сейчас схожу принесу дров и буду разводить костёр. А ты постарайся найти чего-нибудь съестное!
– Хорошо, – понуро кивнул Квасур.
– И не уходи далеко! Заблудишься чего доброго!
– Ладно!
Илей шагнул в чащобу. Кореньев и сучьев было в лесу предостаточно, и он довольно быстро набрал целую охапку хвороста. Он уже собирался идти назад, как вдруг услышал странные звуки, похожие на плач младенца. Илей стал прислушиваться. Звуки были тихими, но раздавались совсем рядом. Очень скоро Илей понял, что они доносятся из-под корней старого дерева. Наклонившись туда, он разглядел в темноте крошечного серого птенца с длинным, хотя ещё совсем жёлтым, клювом. Птенец жалобно кричал.
– Ишь ты! – присвистнул Илей. – Ты что ли потерялся? Где же мамка твоя? А ну-ка, иди сюда. Щас я тебя согрею, хлебом угощу, – сунув птенца за пазуху и закинув хворост за спину, он пошёл обратно, к тому месту, где оставил Квасура.
Последнего он застал, мирно спящим на земле с блаженной улыбкой на лице. Дурное подозрение шевельнулось в душе Илея. Он развязал мешок Велеса, открыл кувшин… Кувшин оказался пуст. Стиснув зубы, Илей подошёл к Квасуру и со всей силой отходил его по спине. Квасур вскочил на ноги:
– Ты что делаешь?! Мне ж больно!
– Больно? А ты подумал, куриная твоя голова, что мы будем есть завтра?! Может, мы эту птицу будем искать неделю! Что ты намериваешься есть, а?! Любая снедь в этом лесу ядовита! А ты вылакал всё противоядие! У тебя голова есть?!
– Ну, не кричи! – всхлипнул Квасур. – Но я просто сошёл с ума от голода. Я развязал мешок и… и… Ну, я не смог удержаться!
– Перестань реветь! Ну, хорошо! Я и без еды проживу несколько дней – мне не привыкать. А ты теперь как?
– Я что-нибудь придумаю! Прости меня, Илей!
– Учти: искать пропитания тебе я не буду – это первое. А второе – завтра на вёсла сядешь ты! И попробуй что-нибудь возразить! Человек я не злой, но всякому терпению приходит конец. Утоплю!
– Ты этого не сделаешь, Илей!
– Сделаю! Эх, надо было оставить тебя Яге на обед! Скольких бы забот я избежал! – с этими словами Илей отошёл в сторону и стал разводить костёр.
Огонь
