Думал, так на бизнесмена надавлю, и он подпишет любой контракт со мной. По сути, всего-то часть своего передаст «на общаг» и всего делов. Утра решил дождаться, созвониться с ним, а пока, значит, время потянуть, чтобы он понервничал. Но и баба оказалась тоже не лыком шита! Ночи не прошло, а эта зараза, лаз прокопала и в бега. Прикинь, целый, сука, тоннель наружу за одну ночь! Нам в голову не приходило, ее даже проверять ходить, настолько «сладкой» казалась! Мы, то по глупости своей решили отдохнуть чуть-чуть после трудного дельца. Братан-поддельничек ящик коньячка как раз подвез, сели как люди, колбаску нарезали. Поутру, думали, как и было, запланировано, позвоним взволнованному терпиле, напряжем информацией, в общем, ждем своего часа, отдыхаем, – Ринат с хрустом, рассыпая крошки, закинул новую горсть чипсов в широко раскрытый рот и продолжил рассказ с набитым ртом, от чего его речь стала невнятной и скомканной:
– Корешь мой, поссать утром пошел, полагай! И как раз увидал, как наша красотуля уже через забор сигает. Минутой бы позже и только днем бы хватились, а тут… Меня крикнул, а я с ружьем сижу бухой, со стволом нянькаюсь. Оружие дорогое, для красоты висело, даже не стрелял ни разу. А тут как назло, зарядил, любуюсь, собутыльников припугиваю. Пьян я был, Сережа, в жопу, все забавою казалось, сам полагай. Выскочил ну и вальнул, случайно, почти не целясь. Думал, выше беру, а получилось сразу, на повал, как зайца срезал, – Ринат сглотнул и потянулся за новой горстью, но обнаружив лишь пустую пачку, раздосадовано скомкал ее и сбросил на пол:
– Трезвый бы был, не так поступил, отвечаю. Подбегаем ближе, а она живая еще. Смотрит грустно, понимает видимо, что не жилец уже на белом свете, и сказать ничего не может, булькает только. Дробь аккурат в шею зашла. А нам что делать оставалось? Не с повинной же к ментам идти? Покумекали – побазарили, бабу обожгли, чтоб, если что не узнали и тело там же спрятали. Думали, пронесло, три недели тишина была. Мы на дне полежали, да потихоньку стали выходить из-под коряги.
Ринат устало шмыгнул носом и растер широкой, грубой ладонью свое уродливое лицо:
– Ну и терпила этот, падла, крутым оказался, церемониться не стал. Когда я с дачи выехал, ментов столько поднялось, едва домой добрался. Все оцепили! Я аж, охренел! Если бы крыша информашкой не грела и через прикормленных ментов отход не прикрывала – уже бы за решеткой был. Так этот элемент, минуя командиров, своих ментов подослал – бурята и белобрысого, видать им прикормленных. Оба капитаны, все дела. Я базарить сильно не стал, когда на капот положили, все в отказ, конечно. Улик явных нет. Они уже в УАЗ меня затаскивали, как им командиры «на трубу» шуманули, дескать, по ложному следу шли, не того повязали, отбой. Ну они со скрипом и подчинились. А внутри то понимание – так просто дело не слезет. Делать что-то надо. А что делать-то, Сережа? Крыша сказала, что сам наломал дров, через голову прыгнул, сам и раскручивай тему. Братишка! Я к тебе и пошел с повинной. Если вытащишь меня из этой передряги, поможешь срыгнуть с крючка грамотно, столько денег дам, что
