во имя Матери Божией «Утоли моя печали»!» – неожиданно поделился отец Серафим с отцом Антонием.
После этих слов он встал, вынул из-за пояса топорик и срубил два молоденьких дубка, заострив ствол одного из них.
– «А ты, отче, этот крест утверди!» – обратился он к Антонию.
Пока отец Антоний своим топориком делал на стволе заострённого дубка небольшое углубление, в которое вложил перекладину креста, привязывая его отрезанным куском бечёвки со своего пояса, отец Серафим вырыл своим топориком ямку между кустами. Потом отец Серафим пропел содеянному кресту тропарь «Спаси, Господи, люди твоя!» и воткнул его в ямку. Водрузив крест между кустами, он снова пропел тропарь, поклоняясь кресту.
Затем оба благочестивых спутника вместе, уже в третий раз, запели тропарь, продолжая молиться.
После этого, объятый душевным восторгом отец Серафим почему-то нарочито громко произнёс:
– «Вот на этом самом месте будет соборный храм!».
А свидетелем этого разговора и молитвенного восторга иноков стал тот самый крестьянский мальчик Пётр Дубов из соседней деревни.
По этой же дороге он вёз железо из Мурома.
Но на подъёме в гору у телеги сломалась оглобля, и он вынужден был теперь искать в лесу подходящее дерево, чтобы сделать из него новую.
Пока Пётр нашёл и срубил деревце, пока обрубал ветки, обтёсывал ствол и вырезал выемки, делая новую оглоблю, неподалёку услышал голоса незнакомцев и на всякий случай притаился в кустах. Ведь он боялся караульщиков леса, живших поблизости в селе Дальнее Давыдово. Да и это были уже угодья графа П.Б. Шереметева в Горбатовском уезде.
– «Пётр, выходи! Иди к нам!» – неожиданно обратился в сторону кустов отец Серафим.
Опешивший Пётр, расслышавший последние слова про храм, и неожиданно потерявший страх перед незнакомцами, вышел из кустов, и, засовывая свой топор за пояс, подошёл к инокам.
– «Ты думаешь, когда это будет? Это будет тогда, когда меня в живых не будет. А ты доживёшь до того времени, когда будет устроена обитель. Доживёшь и до освещения храма!».
Поговорив с мальчиком о его житие, святые отцы двинулись в путь.
И оба эти предсказания отца Серафима с годами сбылись с точностью и по времени, и по месту, и по событиям.
Но через несколько лет пока другие важные события овладели вниманием местных крестьян. Весть о польском национально-освободительном восстании 1794 года и участии в его подавлении Муромского пехотного полка хоть и не скоро, но докатилась из села Верхнее Давыдово до деревни Верхняя Берёзовка, скатившись затем и в Нижнюю.
Она лишь на несколько дней опередила весть о рождении у двадцатилетнего Макара первой дочери, которую вскоре окрестили Марией.
Через два года у него родился наследник Михаил, проживший шестьдесят восемь лет и успевший к старости насладиться свободой бывшего крепостного, вплоть
