ее мокрые щеки. Она уже жалела, что не соврала и не сказала, что ее дети целы и невредимы и им ничто не угрожает.
Через несколько часов машина остановилась, двигатель умолк, дверца со стороны водителя открылась и закрылась.
Карен напряглась, прислушалась.
Шаги удалялись.
Держа Бет за руку, она сосредоточилась на едва слышных звуках за пределами их мрачной тюрьмы: где-то хлопали дверцы, урчали моторы, плакали дети, скрипели колеса тележек.
– Мы на парковке, – прошептала Карен.
Неподалеку хлопнули сразу три дверцы.
– Шэннон, хватит прихорашиваться, ты отлично выглядишь, – произнес мужской голос.
– Не хочет разочаровать Криса, – насмешливо вставил другой.
– Да пошел ты. И ты тоже.
– Помогите! – крикнула Бет и, вырвавшись из объятий Карен, прижалась губами к пенопласту. – Помогите! ПОЖАЛУЙСТА!
– Молчи! – прошипела Карен. – Он убьет нас, если…
– ПОЖАЛУЙСТА! ПОЖАЛУЙСТА! У МЕНЯ ДЕТИ!
Карен обхватила Бет, зажала ладонью рот и оттащила на грязный коврик.
– Все хорошо, милая. Все хорошо. – Бет билась и вырывалась из ее рук. – Все уладится. Но нельзя…
Снаружи опять донеслись голоса:
– Перестань, Шэннон, нет ничего в этом багажнике. Тебе просто показалось. Идем.
– Я слышала звуки. Как будто собака лаяла. Каким же надо быть психопатом, чтобы запирать собаку в багажнике!
– Да ладно. Идем, Крис ждет.
Бет ткнула Карен под ребра, вырвалась и снова закричала. Она кричала и кричала, пока могла, пока не сорвала голос.
А потом, когда сил уже не осталось, в багажнике снова установилась тишина, и Бет слышала только собственное надсадное дыхание и гулкое биение сердца.
Глава 17
Лютер берет тележку из длинной, изгибающейся, как гусеница, вереницы и катит мимо пожилого, в голубом жилете, гритера местного «Уолмарта».
– Ты как, сынок, сегодня?
– Офигительно. – Лютер и впрямь в отличном настроении: «Уолмарт» – его любимый универсам.
Первым делам он направляется в отдел СЛАДОСТИ/ЗАКУСКИ, где бросает в тележку десять пакетиков конфет «Лемонхедс». Потом вскрывает один пакетик и бросает в рот сразу три желтых шарика. В среднем на один день ему требуется два-три пакетика. Конфеты он ест так: высасывает кислый желтый слой и выплевывает белую сердцевину.
Вот откуда гнилые зубы.
Вообще-то пришел он только за конфетами, но потом в голову приходит, что было бы забавно записать на камеру то, что он сделает с Карен. И Лютер сворачивает в отдел ЭЛЕКТРОНИКА. Десятка два выстроившихся у задней стены телевизоров разного размера показывают один и тот же мультик. Невыносимый шум со всех сторон: из громкоговорителей с потолка льется спокойная элеваторная музыка; ближайшая стереосистема выплевывает рэп; какая-то видеоигра разражается пулеметной пальбой и криками жертв.
Лютер останавливается
