перебил собеседницу, повел дальше свой рассказ:
– Дело в том, что по вине литературного таланта Исаак стал, так сказать, личной собственностью обер-лейтенанта Кляйнманна. Вроде любимой зверушки. Кляйнманн снабдил Исаака блокнотом и авторучкой, чтобы тот записывал свои сочинения. Мерзавец и знать не знал, что блокнот нужен моему другу для работы над «Книгой призраков». Исаак только притворялся, что пишет рассказы на потеху нацистской свинье. В благодарность за придуманные байки полковник не отправлял Писаку в душевую. И хитрость работала, пока очередной рассказ не понравился Кляйнманну настолько, что было решено отобрать блокнот у автора и сохранить. Исаак протестовал, но что толку? Кляйнманн глянул на первую страницу, увидел текст на венгерском и запер блокнот в письменном столе.
– Как ни увлекательна эта история, я все же не понимаю, чем она может помочь в вашем случае. – Но дрожь в голосе выдала волнение агентши.
– Бедняга Исаак запаниковал и пришел ко мне. Он объяснил ситуацию, сказал, что боится, как бы из-за его неосторожного поступка не пострадал весь барак. «Если заподозрят, что вы все знали о моей книге и не донесли, – сказал он, – кто знает, как вас накажут?»
И рыбка села на крючок! Да как крепко!
Женщина протянула через стол руку, положила ее на кисть Якоба.
– Пожалуйста, расскажите, что было дальше.
– Мы с Бекером под покровом ночи забрались в контору, где Кляйнманн прятал книгу. А он вдруг явился и застал нас за возней с замком. Я пырнул это чудовище в горло острым куском стекла. Вот сюда, – тихо пояснил Якоб, дотрагиваясь до нежной белой кожи на шее американки. – Но еще раньше он ранил в ногу моего приятеля. Я хотел остаться и помочь, да тот отказался наотрез. Для него важнее всего на свете была книга. «Ты должен выжить, – сказал он, – и любой ценой спасти ее. Чтобы мир узнал о творившихся здесь злодеяниях». И я пытался выполнить просьбу. Завернул блокнот в тряпье и санитарную клеенку, которую выменял у охранника. На следующее утро спрятал сверток на телеге с золой для ближайшей фермы, – по слухам, ее хозяин был связан с польским Сопротивлением. Или вы не в курсе, что поляки удобряли поля нашим пеплом? Живые мы им были не нужны, зато мертвые…
– О боже! – ахнула собеседница, и по щекам побежали слезы. – А Бекер? Что сталось с Исааком Бекером?
– Его пытали. Потом он висел распятым у всех на виду. Умирал трое суток, его клевали птицы.
– А книга? Удалось ли ее найти? – Брюнетку объял жгучий интерес.
Якоб Вайсен пожал широкими плечами:
– Пропала бесследно. Наверное, тот поляк запахал ее в землю. Боюсь, ее судьба так и останется для нас загадкой.
На этом Якоб мог бы и закончить разговор, но не закончил. Его настолько воодушевило участие женщины, ее слезы, ее красота, что он решился сделать еще один шаг.
– Как видите… Простите, я невежлив. Нельзя ли узнать ваше имя?
– Ава, –
