важен, но бросить его он не мог. Личная жизнь представляла собой яркий, но бессмысленный калейдоскоп. Наверное, подсознательно, а может и вполне осознанно он хотел иметь островок спокойствия и гармонии в своей жизни, где он мог бы быть самим собой и где не нужно выламывать себе руки.
– Почему юриспруденция? – поинтересовалась Эстер
– Это не мой выбор – пояснил Родион
– А какой был бы Ваш?
– Мой дед по материнской линии – военный. Все свое детство я твердо верил, что не существует никакой другой профессии для мужчины, кроме военной службы и мечтал стать продолжателем династии. Но, этого не случилось, и на момент поступления в институт у меня не было никакого четкого представления о своей будущей профессии, зато было четкое желание сделать что-нибудь наперекор. А теперь для меня вопрос образования вовсе не имеет никакого значения – Эстер уловила грустные нотки в его последних словах, хотя внешне Родион продолжал выглядеть безмятежным и необремененным заботами. Но всего на какие-то мгновения в его глазах уже не в первый раз появился оттенок смертельной усталости, который вызывал в Эстер непонятное внутреннее беспокойство. Ее волновали те чувства, которые появились в ней с тех пор, как она впервые увидела Родиона. И с каждой новой встречей с ним Паланская все больше сбивалась с протоптанной ею ровной дорожки. Неуверенная поступь, была несвойственна для размеренной и понятной жизни Эстер, и она всеми силами хотела вернуть себе хотя бы часть той ясности и стройности мыслей, которые были у нее раньше. Решив, что подобные чувства вызвало нереализованное в ней женское начало и необычайная загадочность, которой в ее глазах был окутан Донской, она поспешила исправить второе обстоятельство, мешающее ей быть самой собой.
– Наперекор семье? – начала приподнимать завесу таинственности женщина.
– Точнее отцу – пояснил Родион – У нас с ним были непростые взаимоотношения. Он очень властный и упрямый человек. Мы не могли найти с ним точек соприкосновения в силу разницы характеров, манеры общения, интересов. Тогда мне казалось, что нас вообще ничто не может связывать. Сейчас я понимаю, что у нас с отцом как минимум одна общая черта – упрямство – Родион широко улыбнулся, хотя в его глазах Эстер вновь прочитала мимолетную грусть – В итоге упрямства отца я стал учиться на юридическом факультете, а в итоге моего упрямства я ушел после первого курса в армию.
– А что теперь?
– А теперь, то, что вы видите. Я продолжаю обучение и работаю в компании моего отца – как неизменную данность сообщил Родион.
– Что же случилось? Вы потеряли свое упрямство?
– Оказалось что у этого качества слишком высокая цена, которая в моем случае, ничем и никогда не окупится – Эстер заметила, что эти слова дались ему тяжело, так же она отчетливо видела, что в них не было ни грамма напускного трагизма. В жизни этого мужчины произошло что-то драматическое, хотя он и старался вести
