продемонстрировал массивную рукоять заткнутого за ремень армейского кольта.
Таким испуганным и одновременно агрессивным Исмаилов друга ещё не видел. Лицо Джорджа перекосилось, глаза стали бешенными. Крупноголовый, узкоплечий мужчина походил на мальчишку-скрипача, решившегося, наконец, дать отпор уличному хулиганью.
Исмаилов сказал как можно спокойнее:
– Плохая идея, старина, – стрелять в человека только потому, что он тебе чем-то не понравился.
– Ты не понимаешь, всё очень серьёзно! – уже завёлся Габор. И рассказал о странном случае, который произошёл с ним на прошлой неделе. Он ездил по делам в Ню-Йорк, и там случайно заметил за собой слежку…
– Я шагал по улице, как вдруг загривком ощутил опасность. Я не испытывал этого чувства с того самого дня в Будапеште, когда меня арестовали. Обнаружить слежку, даже квалифицированную, вовсе нетрудно, особенно рано утром, когда прохожих на тротуарах ещё немного.
Джордж признался, что давно ожидал чего-то подобного. Особенно после своего разговора с Нильсом Бором, когда полностью поддержал желание всемирно-известного учёного-атомщика поделиться секретами своей недавней работы с русскими*.
– То, что Федеральное бюро расследований занимается шпионажем в отношении меня, не стало для меня новостью. Я предполагал, что мой телефон прослушивается. Друзья предупредили, чтобы я был на чеку, ибо ФБР ничего не стоит сфабриковать против меня какое-нибудь ложное обвинение. Поэтому, заметив ищеек, я решил пойти ва-банк. Я подумал, что если фэ-бэ-эровцы будут знать, что я их не боюсь и могу обратиться в суд, то, может, призадумаются, стоит ли затевать провокацию в отношении меня.
В Венгрии Габору довелось пройти хорошую школу подпольной борьбы. Поэтому ему удалось провести шпиков. Войдя в известный ему бар, писатель вышел через заднюю дверь, пересёк внутренний дворик и осторожно выглянул из-за угла. Он заметил двух человек в припаркованной у тротуара машине, один из них уже больше часа водил его по улицам.
– Кажется, это был автомобиль марки додж, у одного моего соседа была похожая машина. Модель Wayfarer красного или розового цвета. А может кораллового – там было мало света. Я сумел подойти к ним достаточно близко. Эти двое в автомобиле не подозревали о моем присутствии, они даже не смотрели в мою сторону. И тут я сообразил, что разговор ведётся по-русски!
Исмаилов заинтересованно хмыкнул и покачал головой:
– Странно.
– Меня тоже это озадачило. Я так растерялся, что не понял ни слова из их разговора. Но я вытащил блокнот и записал номер машины. Тут один из них заметил меня и хлопнул напарника по плечу, машина с визгом рванула с места и умчалась прочь.
– Тебе удалось что-то выяснить?
– Машина арендована на имя некоего дантиста Томаса Делби. Мне не удалось найти такого человека.
– Как выглядели те двое?
Габор дал подробное описание карауливших его мужчин. Странно, но оно вполне подошло бы парочке типов из морской
