и исчез, не оставив следа ни в моей ещё не забитой событиями памяти, ни шрама на моём, тогда ещё не закаленном жизнью, ранимом сердце. Но как ни странно, это был не конец, а начало нашей долгой, незабвенной дружбы, о которой и написан этот рассказ.
Прошло более чем пол—года. И вот однажды, вернувшись с учебы, я чуть ли не столкнулся с псом, сидящим возле крыльца дома. От неожиданности моё сердце сжалось. Перед мной с гордой независимой осанкой сидел взрослый, незнакомый пёс. И лишь слегка виляющий хвост успокаивал сознание, которое мысленно, перебирало мотивы, приведшие его к нашему дому, как тут наши глаза встретились. Сжатое сердце вдруг защемило. Боже мой! Передо мною сидел тот бывший щенок, который, не даваясь в руки, долгое время держал всех в напряжении.
Теперь всё его существо, как и взгляд, пронизанный жалостью, умоляя, просили: «Не прогоняй!». То ли с испуга, то ли чтобы разрядить напряженную ситуацию, я даже не перебирая в памяти имена, неожиданно выпалил: «Женька!», как вдруг пёс подошёл ко мне и лизнул руку. Так началась наша дружба, а в нашей семье к именам Вера, Миша, Инна и Олег добавилось ещё одно – Женька.
Женька полностью оправдывал своё человеческое имя. Его открывающиеся возможности и сообразительность удивляли не только меня, но и окружающих с каждым днём всё больше и больше. Одним словом, вся наша семья привыкла к этому симпатичному, разумному животному и существования без него уже не представляла, как вдруг появился дядька Петька. Узнав про скрывающегося у нас пса, он требовал его вернуть.
Я очень переживал за сложившуюся ситуацию и в чью пользу возникшее разногласие будет разрешено, так как от этого зависела не только дальнейшая судьба пса, но и моя. Ведь я к нему уже прикипел душой, а он, в свою очередь, стал не только моим другом, но и моей тенью.
Пока шли долгие переговоры взрослых, я и Женька, забившись за сарай, сидели обнявшись, оба понимая, что возможно эти мгновения последние и нас могут разлучить. Обняв его, я гладил Женькин загривок, тихонько говоря ласковые слова, успокаивая не столько его, сколько себя. Пёс, всё понимая и тяжело вздыхая, тоскливым взглядом смотрел на меня. Тихо скуля, он лизал мои щёки и руки. Мы прощались.
Могу только поклониться и отдать должное отцу. Осознавая щепетильность ситуации, он приложил все силы, и не брезгуя аргументами, в полную силу использовал своё дипломатическое красноречие. Ведь на кону стоял не столько финансовый, сколько принципиально— идеологический вопрос. Прислушиваясь к голосам сторон, по их интонации я пытался определить, в чью пользу идёт разрешение возникшего конфликта. Женька жалостно смотрел мне в глаза и полностью полагался на мою интуицию.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на
