это? – не понимает Вера. – Я думала не о вас!
– Ваши фантазии зациклены на одних и тех же лицах, вы не видите многообразия мира. Посмотрите вокруг и заметите множество похожих людей.
Скользнув взглядом по сторонам, Вера поначалу видит только человеческие фигуры, сидящие за столиками, лишь контуры, некие туловища в одежде. Таким же безликим является и обслуживающий персонал в ресторанной униформе.
Однако приглядевшись, она замечает, что Горбоносый прав: все эти люди похожи друг на друга, как близнецы. Она обнаруживает всего четыре-пять различающихся женских лиц и примерно столько же мужских физиономий, словно некая гигантская матка в недрах города выводила популяцию клонов по гентотипам.
Исключение составляют люди, которых она знает, такие как Горбоносый. К примеру, среди распорядителей ресторана Вера обращает внимание на человека, который своим мясистым, обрюзгшим лицом и комплекцией удивительно напоминает Бульдога. Её главный начальник сидит в белом пиджаке с чёрным галстуком-бабочкой на шее, а снующие мимо официанты получают от него указания. Фигура Главного одновременно строга и импозантна, как скульптура римского императора, задрапированного в тогу.
За соседними столиками она видит неразлучных руководителей отделов – Ивана Андреевича и Валерия Александровича. Своего Ивана Андреевича она различает издалека по лысой голове, которая маслянисто блестит, словно её натерли кремом. Голова её босса как на шарнирах быстро вращается в разные стороны, и ещё видны руки, которыми Иван Андреевич активно жестикулирует. Валерий Александрович, человек с длинными бакенбардами и широкими кустистыми бровями, как все бывшие военные, подтянут, сидит со строгим и непроницаемым лицом, словно ждет боевого приказа, а не слушает музыкальную импровизацию джаз-банда.
Важные менеджеры среднего звена безропотно сидят с клоновидными подругами, у которых физиономии похожи на безупречно-идеальные лица пластиковых кукол. Вера знает, что в этом, придуманном мире они подчиняются только ей, а не Главному или кому-то ещё, и, если ей нравится джаз и блюз, значит, они будут слушать его беспрекословно.
– Вы не можете придумать новых людей, – роняет Горбоносый, продолжая внимательно глядеть на неё, – и в этом ваша беда. Не хватает фантазии!
– А зачем мне придумывать много лиц? Хватит и статистов! Они ведь не играют никакой роли, а призваны лишь заполнить пустоту, как пустоту в коробках с аппаратурой заполняют пенопластом, чтобы та не болталась при перевозке. В реальной жизни ведь тоже много статистов, которые заполняют пустоты. Иначе нас бросало бы из стороны в сторону.
Горбоносый усмехается над её наблюдениями.
– Может быть вы и правы, если бы не одно «но». Вам разве интересно существовать в таком стерильном мире?
– Не знаю. Пока нравится, а там будет видно.
Вера задумчиво смотрит в окно на дальние огоньки
