здоровье, думая: «они врачи, пусть сами….»
– Доченька! – Дэн повернулся к двери, где уже толпились родные, отпуская слезу умиления и радости, хвастался. – Моя доченька!
– Какая она большая! – забрала племяшку Вел.
– Почти четыре кило и 60 см. – Хвастался Дэн, а Ев, напичканная уколами, уже мирно спала.
И опять суматоха, радостная, завораживающая. Подарки, поздравления, намеки на мальчишник. Дэн восторгался, глядя через стеклянную дверь на дочь, не обращая внимания ни на кого, потом словно опомнился, выставил всех и сам убежал. Влетел в свой кабинет, достал приготовленный подарок и понесся назад. Открыв тихонько дверь, взял бледненькую руку жены, поцеловал ее и надел на запястье браслет из бирюзы и такой же кулон, в виде маленькой слезки.
– Спасибо, родная! – шептал он, согревая своими губами каждый пальчик. Ее ресницы задрожали и он бережно положил руку, боясь разбудить, но не ушел, сидел тихонько и крутил головой, любуясь его женщинами, мирно и беззаботно спящими.
– Сколько? – не открывая глаз, спросила Ев.
– Спи, еще рано. – прошептал он.
– Сколько? – переспросила Ев, пересохшими губами, не в состоянии пояснить.
– 3.700 и рост 60 см. – догадался он.
– Хорошо! – одобрительно кивнула она и добавила: – Крупненькая.
– Пограничница! – воскликнул Дэн чуть громче и прикрыл рот, озираясь на дочь, но та не отреагировала.
– Что? – Ев сомкнула брови.
– Сегодня же двадцать восьмое мая!
– А я и забыла. Что значит мужчины…. Лишь бы праздновать! Конечно же, я согласна, иди. Я хоть высплюсь.
– Вообще-то, я хотел профилонить.
– Традиция! – повысила она голос и уже тише: – Спать хочу, очень.
– Давай я отнесу тебя в спальню.
– Какой же ты подлиза! – но протянула руки. – И помоешь мне голову.
– Ты же утром мыла!
– И что?! У нас же будет девичник!
– Вы не исправимы! – подхватив ее, исхудавшую, понес в их половину дома.
****
Подарки, шары, цветы… – множились по мере прихода посетителей. Последним появился Николя. Он несколько дней не показывался никому на глаза и как только открыл дверь, выпалил:
– Внучка моя!
– Не поняла, а я?! – воскликнула Вел, перебивая приготовленную им речь.
– И ты, конечно же, но сегодня ее праздник…. Вот! – положил на кровать синий бархат, выпрямился, сложа руки за спиной, в ожидании.
– Что это? – спросила Ев уставшим голосом.
– Открой! – Ев кивнула сестре, не в силах сделать даже этого. Вел положила перед сестрой колечко, в виде саламандры, с двумя глазками из бирюзы. Ник глубоко вздохнул, вспоминая свою юность и совсем не готовясь кому-либо выдавать тайну, что Ев для него была тем созданием, которому он не мог отказать ни в чем. –
