связи с польским князем Адамом Чарторы́йским знали решительно все, и это нисколько не смущало ни великую княгиню, ни ее либерально настроенного супруга. Сурового свекра она не любила, боялась и постоянно убеждала мужа в том, что именно он должен быть императором, как того и желала Екатерина Великая.
Великая княгиня Елизавета Алексеевна
– А как же батюшка? – спрашивал он красавицу-супругу.
– Ах, да что с ним сделается, с вашим батюшкой! Вы же станете регентом при невменяемом государе, который после переворота будет тихо и мирно жить в своем любимом Михайловском дворце.
Александру хотелось верить, что все именно так и будет. Да и граф фон дер Пален, убеждая его поставить подпись на документе, говорил, что только так можно сохранить жизнь его отцу, что другая группа заговорщиков обойдется с ним гораздо более сурово.
– Полноте, граф! – морщился Александр. – Ну, какая еще другая группа?
А мысленно добавлял, что если и обойдется, то он к этому никакого отношения иметь не будет. Нет, он решительно не желал принимать участия в заговоре до тех пор, пока Павел сам не подтолкнул его к этому, пригласив в Санкт-Петербург из Вюртемберга племянника Марии Федоровны, 13-летнего принца Евгения. Государь ласково встретил его, выказал желание усыновить и даже недвусмысленно намекал, что видит именно в нем наследника престола. Это уже переходило все границы! И тогда Александр поставил свою подпись в документе, в очередной раз принесенном ему графом фон дер Паленом.
***
Императрица беспокоилась не зря. Павел знал о списке заговорщиков и держал его в своих руках. С огромной душевной болью он увидел в нем подписи жены и сына. Как они могли пойти на это? Он посмотрел на Марию Федоровну. Она заметила его взгляд и попыталась улыбнуться, но губы ее чуть заметно дрожали. Раскаивается в содеянном? А он ведь долгие годы верил ей, верил, как себе, доверял ей свои самые потаенные мысли. Император перевел тяжелый взгляд на Александра. Старший сын по-прежнему сидел, уставившись в одну точку. Павел понял, что сегодняшний вечер является для Александра мукой. Он уже наказал себя этим страхом, а то ли еще будет! Может ли он теперь проявить великодушие и простить членам своей семьи умысел на государя? Как ужасно, что его предали самые близкие люди. В свое время его уже предала родная мать, которую он когда-то очень любил.
Она унижала его, позволяла над ним издеваться своим многочисленным любовникам, поднимала на смех его проекты, не допускала к управлению государством и армией, а потом и вовсе задумала лишить его права наследовать за ней трон. Да ведь она с самого начала узурпировала трон, свергнув его отца, императора Петра Третьего! Подобно принцу Гамлету, герою знаменитой и так любимой им пьесы Шекспира, Павел был лишен трона, который должен был
