содержимое бочки мог выдать ее вес, но я надеялся, что мой приятель знает способ этого избежать. Что касается придуманного им адреса получателя, то такая подробность вскрылась бы, будь у пароходства непременное правило посылать получателям грузов предварительные уведомления. Кроме того, существовала возможность совершенно непредсказуемых инцидентов.
Я пришел в крайнее возбуждение и преисполнился решимости ранним утром отправить Ле Готье телеграмму, требуя отозвать груз и обещая лично прибыть для получения доли выигрыша в лотерею. Но все мои намерения пошли прахом, когда утром я получил из Франции открытку с сообщением, что бочка уже на пути ко мне.
Феликс перевел дух.
– Мне стало ясно, – продолжил он, – что необходимо принять меры и забрать бочку немедленно по прибытии парохода, не дав портовым чиновникам времени затеять какую-либо проверку. Соответственно, я начал строить планы, и постепенно мое раздражение улетучилось. Меня не на шутку захватило желание выиграть спор для своего приятеля, мною овладел азарт авантюриста. Сначала я заказал себе несколько визитных карточек с ложным адресом. Потом нашел сомнительной репутации транспортную фирму, в которой нанял четырехколесную повозку с лошадью и двумя работниками. Там же мне предоставили пустовавший сарай на три остававшихся дня.
После небольшой паузы он вздохнул и возобновил рассказ:
– Выяснив, что пароход прибывает в следующий понедельник, я попросил работников поместить телегу в сарай и приготовить для моих целей. Чтобы они охотнее со мной сотрудничали и не заподозрили ничего странного, рассказал работягам упрощенную версию истории с Ле Готье. Дескать, я заключил пари, и мне нужна их помощь для победы над соперником. Некая бочка доставлялась из Руана, адресованная моему приятелю, и я поспорил с ним на солидную сумму: он утверждал, что я не смогу забрать чужую бочку и отвезти к себе домой, а я брался проделать этот трюк. Суть нашего спора якобы состояла в проверке эффективности системы безопасности при перевозке грузов. Я заверил помощников, что если потерплю неудачу, возникнут неприятности и кто-то обвинит меня в воровстве, то на этот случай приятель выдал мне письмо с разрешением получить его бочку, которое в нужный момент следует предъявить. Я сам написал такую записку заранее и показал этим работникам. И, кроме того, посулил по два фунта каждому в случае успеха. Потом купил две банки синей и белой быстросохнущей краски, заменил адрес на повозке, указав тот же, что мой парижский друг написал на бирке бочки. Малярное ремесло мне знакомо, и я все проделал собственноручно.
В понедельник утром мы поехали в порт, и я узнал, что «Снегирь» только что прибыл с парижскими грузами на борту. Бочки как раз начали выгружать из трюма, а я прошел вдоль пристани, чтобы проследить за ходом работы. На пирс сгружали пока только винные бочки, но я заметил еще одну. Она стояла в трюме отдельно, и над ней склонился один из докеров вместе с молодым человеком, похожим на клерка. Оба выглядели сосредоточенными, и я, разумеется, подумал:
