просиял лицом и пообещал звонким, еще совсем детским голосом:
– Я не подведу тебя, князь! Не сомневайся.
Мальчишки исчезли в лесу. Растворились, незаметно, неслышно – словно индейцы. Игорь… Даумантас качнул головой:
– В путь. Нам нужно быть у цели к вечеру.
– Будем, князь! – засмеялся белокурый светлоглазый юноша с открытым добрым лицом, едва тронутым первой бритвой. Альгирдас. Товарищ детских игр. Друг. Да тут все – друзья. Дружина!
Пробравшись через заросли, всадники выбрались на какую-то совсем неприметную тропку, по которой и погнали коней. Вокруг царил полусумрак, рвались к небу сосны и ели, корявые рябины и липы тянули к воинам свои лапы, словно бы хотели поймать, ухватить, затащить в тягучую болотную жижу. Болот здесь тоже было достаточно.
Игорь чувствовал себя как-то отстраненно, словно во сне. Кто-то решал за него, распоряжался, говорил. Кстати, это не был русский язык! Ну, ясное дело – литовский, и странно, что молодой аспирант его понимал. Не очень-то он и знал родной язык отца. Так, несколько фраз, не более. Тогда как же так получалось, что… Да и конь этот… Гимба… Игорь не ощущал абсолютно никаких неудобств, сидел в седле как влитой, спокойно, как за рулем белого своего «Ситроена».
Что же такое случилось-то? Что? Сон это все? Скорее, так. Дай-то бог, чтоб так и было! Значит, и Ольга – весь тот ужас, что произошел с нею – тоже сон. Жуткий кровавый кошмар, не более.
Голова просто раскалывалась. Игорь не выдержал, застонал от всех этих мыслей. Так громко, что едущий впереди Альгирдас – верный друг! – обернулся в седле:
– Что с тобой, князь?
– Голова прямо раскалывается, – честно признался Даумантас. – Видно, хорошо хлестнул Перкунас. Знаешь, я даже вспомнил про распятого бога!
– Про Иисуса Христа? – в голосе парня вдруг послышалась нешуточная обида и злоба. – Крестоносцы убили мою мать, ты помнишь. Это их бог!
– А еще – это бог русских! – выкрикнул позади Любартас. Темноволосый, темноглазый, смуглый, он больше походил на итальянца или цыгана. Впрочем, среди литовцев тоже встречаются такие вот типажи – брюнеты, правда, не такие жгучие, как где-нибудь на юге.
– Русские тоже хороши, – Альгирдас тряхнул локонами. – Забыли полоцкий набег?
– Да уж, – неожиданно для себя «вспомнил» Даумантас. – Если б не помощь моего двоюродного братца, многие бы тогда полегли.
– Да уж, вовремя они тогда явились, – покивал Любартас. – Зато и взяли за помощь немало. Полсотни корзин овса им отдали! А еще – рожь.
– Ты еще забыл про пиво, дружище Любарт, – вновь обернулся Альгирдас.
Игорь вздрогнул. Парни вдруг заговорили по-русски… по-древнерусски, но почти безо всякого акцента и без усилий. Их имена на русском звучали несколько иначе – Ольгерд, Любарт, Довмонт. А воевода – Сирвид.
Воевода, кстати, хмурился, неодобрительно поглядывая на молодежь. Ишь, чешут языками без всякого стеснения, словно у себя дома. Между прочим, вокруг – вражеская земля!
Вот
