же не первый раз путешествую из мира в мир. Спускайся и будем устраиваться на ночлег, – улыбнулся Морлан.
Том несколько раз чуть не свалился с каменной лестницы, да и шел, почему-то все время спотыкаясь. Может, здесь было замешано какое-то колдовство? Но пока что все идет как надо…
Внизу их встретил Дюк.
– Что-то вы больно долго там сидели! С тобой, Морлан, хочешь не хочешь, время летит незаметно! – весело заметил он.
– Ты лучше бы за пещерой приглядывал! – укоризненно заметил Морлан. – А то мало ли кто влезет. Орк какой или кто еще похуже да позлее.
– Я орков лет сто рядом с Центральной Пещерой не видел, а то может и больше, – отозвался коблинай. – Да и какие орки! Их во всем Перекрестье найдешь штуки три– четыре.
– Ну, это ты преувеличиваешь, Дюк. Кроме того, есть еще Воины в черном. Забыл? – помрачнел волшебник.
– Как вспомню про этих Воинов, так дрожь берет! – признался Дюк.
– А кто такие Воины в черном? – вклинился в разговор Том.
– Это воины Нарионуса, их еще называют Смертоносной Четверкой.
На самом деле, их гораздо больше, чем четверо и гораздо меньше, чем обычно видят те кто попался на их пути. Дело в том, что они умеют множиться не хуже бактерий… – начал Морлан.
– Бак…, чего? – удивился Дюк.
– Это я тебе потом объясню, на досуге, – чародей казался малость раздраженным. – А парню надо знать, с чем он столкнется в пути! На чем я остановился… Ах, да! Так вот, то их четверо, то сразу восьмеро. Смотри, эльфийских воинов, к примеру, шестеро, а Воинов в черном –четверо. (Это, как я понимаю, самые доверенные Нарионусу лица.) Сам понимаешь, что нарионцев меньше, и двое из них ни с того ни с его множатся, и получается шестеро против шестерых. Не забудь, что силища у них вдвое больше, чем у обычного человека. Я их встретил лично, и запомнил на всю жизнь: один из них, самый главный, высок, волосы светлые, почти белоснежные, лицо жесткое и горделивое, глаза – один серый , другой черный и пустой. Трое других темноволосые, а глаза такие же, как у главаря. Нарионуса самого никто не видел лично, даже я. По крайней мере, никто из живых. Жутко, Том?
-На важные дела Нарионус идет сам и никого не подсылает вместо себя. Я так понимаю, Воины для него – просто мелкие исполнители воли, а Мортимера, кстати, он убил сам. Только нам уже не узнать, как. Мы иногда его называем по старому прозвищу – Страх, но мне не нравятся эти собачьи клички… Ох, Том, солнце садится, – заметил Морлан, – пойдем-ка в пещеру: спать пора!
В пещере было прохладно и дневная духота, похоже, отступила.
– Пора перекусить, не правда ли, Том? – осведомился Морлан с улыбкой. – Посмотри! – Морлан указал посохом на выпуклость в стене.
– Uvren!– громко произнес Морлан, коснувшись посохом стены.
Камешек мягко вошел в стену и в полу под ним открылся погреб.
– Вот и наши мешки, – сказал Морлан,
