MG-15*, тоже не мог поймать в прицел «Як», висящий где-то за хвостовой балкой. Костя злорадно представлял себе, какой переполох сейчас твориться в кабине вражеского самолёта. Словно в подтверждение его мыслей бомбардировщик в панике начал беспорядочно сбрасывать свой смертоносный груз и разворачиваться.
*Немецкий пулемёт.
Рублёв дал длинную очередь трассирующих снарядов. «Як» воинственно задрожал. Лейтенанту было отлично видно, как снаряды рвутся под правым крылом, под кабиной пилотов и по центру фюзеляжа бомбардировщика. Ярко вспыхнул правый двигатель «Хейнкеля».
Стекло кабины «Яка» забрызгало тёмным непрозрачным маслом из разбитого мотора жертвы.
– А! Не нравиться! Пустил тебе поганую кровь! – радостно воскликнул Костя. Ему пришлось даже открыть фонарь* кабины, ибо запачканное маслом стекло ограничивало боковой обзор. Хорошо, ещё, что масло не попало на козырёк фонаря, иначе управлять самолётом и вести огонь стало бы очень затруднительно. Морозный воздух обжигал лицо, но в горячке боя Рублёв не обращал на это внимание.
*Сдвижной (или откидной) стеклянный колпак на кабине истребителя.
Разорвавшиеся под «брюхом» «Хенкеля-111» снаряды подбросили пятнадцатитонную махину вверх. Бомбардировщик на секунду завис в воздухе с задранным носом, словно размышляя: падать ему или нет? Затем медленно завалился на правое крыло и обрушился вниз. Прожектора сразу его потеряли. Но Рублеву было видно, как внизу, в чёрной бездне ночного неба к земле несётся огненная комета, оставляя за собой шлейф ярких искр. Потом она вдруг погасла. Константин ожидал увидеть, как при столкновении с землей мощно рванут баки сбитого им «бомбера», но взрыва не последовало. С наземного пункта наведения ПВО неожиданно передали: «Щука, добейте «окуня». Не дайте ему уйти!».
Оказалось, что немец схитрил, – только притворившись сбитым. У земли, вражеский пилот вывел свой самолёт из «смертельного» пике и выключил горящий двигатель. Теперь он уходил к линии фронта.
Теперь, когда «Не-111» не вели прожектора отыскать его в густой чёрной мгле, да ещё где-то у самой земли было очень сложно. В то же время горючего на «Яке» осталось только на дорогу домой. Но как можно уйти и не покарать фашистов, сбрасывающих бомбы на мирные городские кварталы, на спящих людей!
Рублёв снова обнаружил немца по трепещущему лепестку синего пламени, вырывающемуся из выхлопного патрубка его единственного работающего двигателя. Вцепившись взглядом в крошечный огонёк, Константин быстро догнал «ковыляющий» на одном моторе бомбардировщик. На этот раз Рублёв на полной скорости свалился на него, как ангел возмездия. Дал длинную очередь по кабине, расстреляв остаток боеприпасов. Видимо в последний момент немецкий лётчик заметил угрозу и дал ногу вправо. Очередь Яка вместо кабины пошла на плоскость, срезав оконцовку левого крыла. «Хенкель» свалился в штопор. Вывести же его из штопора с отбитой оконцовкой не смог бы даже самый
