в широкой улыбке, словно ребенок, увидевший любимую тетушку:
– О, это ты, Джаз! Привет! Как дела?
Я уселась на лабораторный табурет напротив:
– Мне нужно, чтобы ты включил свой режим «чокнутый гений».
– Здорово! – Он крутанулся на стуле ко мне. – Что я могу сделать?
– Мне нужны кое-какие электронные штучки. – Я вытащила лист со схемами из кармана и протянула ему. – Вот это или что-то вроде.
– Бумага? – Он брезгливо держал листок, словно я протянула ему образец мочи, а не схему. – Ты записала это на бумаге?
– Я не умею пользоваться чертежными программами, – ответила я. – Ты глянь и скажи, что думаешь?
Мартин развернул листок и нахмурился, разглядывая мои каракули. Свобода был лучшим электротехником в городе, так что у него не должно было быть проблем с моими схемами.
Он повернул листок боком:
– Ты что, левой рукой рисовала?
– Я тебе что, художник?
Мартин задумчиво потер подбородок:
– Если отбросить в сторону качество исполнения, то дизайн элегантный. Ты откуда-то это скопировала?
– Нет, а в чем дело? Что-то не так?
Он удивленно поднял бровь:
– Просто… просто это отличная идея.
– Я должна сказать спасибо?
– Я даже не знал, что ты настолько талантлива.
Мне оставалось только пожать плечами:
– Я нашла самоучитель по электронике в Сети и проглядела его.
– Ты сама научилась этому? – Он снова посмотрел на схему. – Сколько времени у тебя это заняло?
– С обеда до вечера.
– Ты хочешь сказать, что освоила все это сегодня? Ты могла бы быть потрясающим ученым…
Я подняла руку:
– Стоп. Я не хочу больше это слышать. Ты можешь сделать эту штуку или нет?
– Конечно могу, – ответил Мартин. – Когда это тебе нужно?
– Чем скорее, тем лучше.
Он бросил листок на стол:
– Могу сделать к завтрашнему дню.
– Вот и отлично. – Я спрыгнула с табурета и вытащила Гизмо. – Сколько с меня?
Мартин заколебался – а это всегда плохой знак во время переговоров.
Он уже много лет выполнял самые разные мои заказы, чаще всего извлекая антипиратские чипы из провезенной контрабандой в Артемиду электроники. За свою побочную деятельность Мартин обычно брал две тысячи жетонов. Так почему в этот раз он задумался?
– Две тысячи? – предложила я.
Свобода неуверенно хмыкнул:
– Хмм, а как насчет обмена?
– О’кей, – я убрала Гизмо в карман. – Тебе нужно что-то провезти в город?
– Нет.
– Понятно. – Черт побери, ничего мне не понятно. Я занимаюсь
