первый. – Всё я правильно кричу! Правильно!
– Правильно! – передразнил второй. – Да ты послушай, послушай! У тебя же ритм сбивается! Так только «поп-звёзды» поют.
– Точи-и-ить ножи но-о-ожницы, мясору-убки! – заорал третий. – Точи-и-ить ножи но-о-ожницы, мясору-убки! Вот как надо, господа-товарищи! Музыка! – Точи-и-ить ножи но-о-ожницы, мясору-убки!
Четвёртый мужик прокашлялся и немного стесняясь, пропел:
– Точи-ить ножи но-о-жницы бритвы…
Все остальные удивлённо повернулись к нему. Мужик страшно засмущался, схватил свой агрегат и чуть ли не бегом направился к выходу.
– И откуда такие берутся? – удивился первый точильщик. – Что люди подумают?
– Да ладно, может, он городом ошибся? Может он из Москвы, например? – успокоил второй.
– Из Москвы? Да из дурдома он! Ну, а ты чем порадуешь? – третий точильщик вопросительно повернулся к пятому, последнему.
И тот не заставил себя ждать:
– Точу мясорубки, ножи, ножницы! Точу мясорубки, ножи, ножницы! Точу мясорубки, ножи, ножницы!
После этого начался самый настоящий бардак. Точильщики заорали все одновременно – понять можно было только отдельные слова: " Где, ну, где ты такое слышал?“, „Придурок!“, „Что за херня!“, Не материться в Грозном!“, „Сам дурак! „Заработали ноги, нажимая на педали, закрутились со страшной скоростью точильные камни, полетели в разные стороны искры из-под ножей и ножниц. В воздухе запахло дракой и даже членовредительством.
Женя буквально обалдел от такой картины. Да что же они, с ума все посходили?
– Это не они, это некоторые склеротики сума посходили, вернее – посходят, – раздался знакомый голос. – Не помнят ни черта, понимаешь.
Женя оглянулся по сторонам: никого. Только неизвестно как попавшая сюда корова задумчиво обгладывала куст сирени. Откуда же теперь этот дурацкий голос?
– Откуда, откуда? Не всё равно тебе? – корова оставила куст, повернулась к Жене и подмигнула одним глазом. – Сказали же тебе – сон это!
Женя развернулся и быстрым шагом двинулся к прохладному полумраку арки. Корова пошла следом, из пасти у неё свисала ветка сирени.
– Кстати, как успехи в рисовании? – осведомился голос, корова кивнула.
Женя ускорил шаг, не отвечая. Ещё подумают, что он с коровой разговаривает!
– А можешь и не отвечать, мы и так знаем – хреново. Это тебе не в рубахе модной шастать, это посложнее будет. И вообще, художник должен быть голодным. Или несчастным. Тогда может, что и выйдет. А так…
Женя молчал.
– Впрочем, ты не расстраивайся особо. Надо признать, тут ты кое-чего достигнешь, – голос стал почему-то грустным, – правда, один только раз. Даже выставка у тебя будет…
– Выставка? – тут уж Женя не выдержал. – У меня?! Так что же я
